Впрочем, если я правильно помню, действие романа и происходило
примерно в эту эпоху. Так что ничего удивительного в этом не было.
Оставалось только сделать вид, что это брат Агостино напоил меня, а
никак не наоборот. Ну а я, по пьяни, выдал ему свои потаенные
мечты.
- Мое стремление — посвятить себя науке. И прославить имя
Господа своими открытиями, - вдохновенно вещал я.
- Благое намерение, сын мой, - кивал иезуит.
- Мечтаю я направиться ко двору Императора Священной Римской
Империи, ибо он благоволит к ученым. С благословения матери нашей
церкви заняться изготовлением стекла, надеясь превзойти мастерство
венецианцев.
- Уверен ли ты в своих силах, сын мой? - мягко поинтересовался
Агостино, глаза которого неожиданно стали трезвыми.
- Я буду молиться денно и нощно, чтобы господь дал мне сил,
знания и успеха, - скорчил я постную благочестивую рожу. Огоньки в
глазах иезуита моментально погасли.
- Сын мой, но верно ли будет избрать стезю ученого? Твое
происхождение зовет к иным вершинам.
Вот ведь гад ползучий! Как подкатил-то грамотно. Густав внутри
меня буквально подпрыгнул, готовясь доказать, что будет прекрасным
королем. Ага. Именно этого, балбес, от тебя и ждут.
- Мое происхождение принесло мне только горе, - пожаловался
я.
Помнится, была у меня знакомая дама, которая любила страдать
напоказ. Причем все ее беды случались из-за нее же. Ей обязательно
надо было сделать какую-нибудь хрень со своей жизнью, а потом нести
напоказ крест. И не дай бог, если кто-нибудь не заметит ее
страданий! Общаться с ней пришлось по работе, и не сильно долго, но
хватило до конца дней.
И кто бы мог подумать, что мне пригодится ее манера
«трагического разговора». Такого, знаете, с надрывом. С пафосом. С
продуманными жестами. Ну а умение лицедействовать — часть моей
профессии. Так что я дал спектакль в лучших традициях
Станиславского. Посмотрим теперь, поверит ли мне Агостино, и
передаст ли он своему начальству то, что мне нужно.
Я же пока занялся другими делами. Как я выяснил, ближайшее
путешествие в Польшу иезуиты планируют предпринять через месяц. Так
что мне нужно было собраться в дорогу и выяснить, сколько эта самая
дорога будет стоить. Память Густава подсказывала, что
останавливаться будут в монастырях и на постоялых дворах. Но вряд
ли хитрованы в сутанах будут на халяву кормить принца. Их мораль
заточена на то, чтоб самим урвать побольше.