—
Хватит ныть! — рявкнула мать.
— Чего скулишь? Слизняк. Ох, и
послал же Лес сыночка!
Очередной удар ожег щеку ребенка. За
ним второй, третий, четвертый. Голова закружилась, и мальчик еле
удержался на ногах. А мать, выпучив глаза, уже кулаком врезала ему
в челюсть.
В какой-то момент перед глазами все
поплыло. В груди что-то всколыхнулось: темное, неприятное. Илья
кинулся к матери, расставил руки в сторону и повис на ней. Она
освободилась от захвата и ударила его кулаком по голове. А в
следующее мгновение входная дверь с грохотом распахнулась.
На пороге послышались задорные
мужские голоса:
—
Анька! Ты где там?
—
Ох, е-мое! — вскрикнул второй
голос, и тут же раздался глухой удар, а следом за ним перевернутое
ведро покатилось по полу, загромыхало.
—
Нет! — вскрикнул Илья и попытался
еще крепче обнять мать. За что получил еще более мощный удар и чуть
не упал.
—
Анька… — ахнул один из анархистов,
вошедший в комнатку.
—
Не дам! — завопил Илья.
— Уходите! Уходите все!
—
Заткнись! Отстань! — заорала
женщина. — Да уберите его
кто-нибудь.
Мать попыталась оттолкнуть ребенка
от себя, но тот вцепился как клещ.
Резкий удар по ребрам выбил воздух
из легких. Илья ослабил объятия, и еле удержался на ногах. Второй
удар прямо в лицо опрокинул ребенка на пол. Мир перед глазами
поплыл, дико закружился, никак не желая останавливаться. Затошнило,
заломило в затылке. А в следующее мгновение удары посыпались один
за другим.
В лицо, по рукам, по груди и по
ребрам.
Илья даже голову не успел прикрыть,
не то, что сгруппироваться. Мир качнулся и погас, но в следующий
момент вспыхнул вновь, принеся с собой дикую боль. Ребенок заорал,
заплакал, не в силах вытерпеть такое. Он приоткрыл вмиг опухшие
глаза и увидел перед собой мелькающие ботинки. А рядом – ее ноги.
Она стояла на своем месте и даже не думала двинуться с места,
помочь…
Темнота…
Жгучая боль в иссеченном лице…
Вспышка и яркий свет…
Илья понял, что лежит на спине и
видит, как один из анархистов повалил его маму на кровать и задрал
подол мятой юбки. Женщина не сопротивлялась, наоборот, изогнувшись,
мурлыкала мужчине на ухо что-то ласковое…
Мир взорвался и перевернулся…
Тихий протяжный вздох наслаждения.
Все ускоряющиеся вдохи и выдохи. Сопение и характерная возня.
—
Мам… — выдохнул Илья и попытался
ползти в сторону кровати, но тут же заорал от дикой боли,
прострелившей все тело.