[2] Известно мнение Н.Н Воронова:
«Г.И.Кулик был
человеком малоорганизованным, много мнившим о себе, считавшим все
свои действия непогрешимыми. Часто было трудно понять, чего он
хочет, чего добивается. Лучшим методом своей работы он считал
держать в страхе подчинённых. Любимым его изречением при постановке
задач и указаний было: „Тюрьма или ордена“. С утра обычно вызывал к
себе множество исполнителей, очень туманно ставил задачи и,
угрожающе спросив „Понятно?“, приказывал покинуть кабинет. Все,
получавшие задания, обычно являлись ко мне и просили разъяснений и
указаний».
[3]В кабинете Сталина я часто встречал
Н.Н.Воронова. Этот видный специалист, возглавлявший в
годы Великой Отечественной войны артиллерию Красной Армии, уже
тогда начал заметно выдвигаться. Мне это нравилось. В Испании я
убедился в отличных боевых качествах и широких познаниях Николая
Николаевича, охотно прибегал к его консультациям. Во время финской
кампании, где артиллерия сыграла особенно существенную роль, его
советы в целом, как и распоряжения по артиллерийской линии в
частности, всегда были кстати и серьёзно помогли общему делу.
(К.А.Мерецков)
[4] На
самом деле точного количества мин на начало войны я не нашел.
Известно, что в ходе войны было использовано более 70 млн мин
заграждения, в том числе 26 млн противотанковых. Первоначальный
дефицит мин, особенно связанны с потерей приграничных складов был
огромным. Но еще большей проблемой оказалась гибель почти всех
саперных соединений, занятых устройством укреплений на новой
границе.
[5] Одна из
легенд гласит. Что из-за Кулика РККА отказывалась от мин, как от
вооружения, но это не соответствует истине, минное вооружение
сухопутных сил развивалось, создавались новые образцы, но в
совершенно недостаточном количестве.
[6]
Исследование боя. Исследование деятельности и свойств человека как
бойца. - Диссертация, защищенная Н.Н.Головиным в 1907-м году в
Санкт-Петербурге.
Глава четвертая
В приказном порядке
Старые Горки
24 февраля 1940 года
Зима все еще хозяйничала в Старых
Горках. Лютых морозов, за которые этот месяц славяне и прозвали
«Лютым» не наблюдалось. Было холодно, но как-то в меру. Ветер,
вчера еще терзавший одиноких прохожих, стих. Субботний день выдался
солнечным, с температурой всего-то пару градусов ниже нуля. Снег,
уже плотный, покрытый коркой и готовый вот-вот таять, все еще
сверкал, но было ясно, что снег уже не тот! Это на солнце еще
сверкает плотной сбившейся массой, а ткни под корку – он уже там
рыхлый, с буроватым оттенком, еще чуть-чуть и начнет таять, хочет
уже превратиться в талую воду и уйти в благословенную землю, напоив
ее влагой, чтобы зерна дали всходы нового урожая. В такой день
человека тянет на природу. Хотя бы для того, чтобы надышаться этим
чуть морозным воздухом, в котором проскальзывают тонкие флюиды
весны. Вроде и одеться можно не так плотно, заняться хозяйственными
делами, прокопать дорожку к даче, отбросить лишний снег к деревьям,
им водичка по весне не помешает. Этот выходной многие жители Старых
Горок работали у себя на участке. Даже в двух домах, где жили
военные, вчера праздновавшие день Красной армии, гулявшие допоздна,
с выпивкой и музыкой с самого утра происходило шевеление «по
хозяйству». Сонный защитник отечества в домашней одежде и
шапке-ушанке, сбившейся набекрень уставшим взглядом проводил
машину, которая тряслась по кривой улице, направляясь на северную
окраину села и продолжил ладить покосившуюся изгородь.