- Лаврентий, ты этот конверт
умудрился не вскрыть? Молодец.
Сталин открыл конверт. Там была всего
одна строчка: «Он принял страну с сохой, а оставил с атомной
бомбой». Уинстон Черчилль.
- Хорошо. Я подумаю над этим
предложением, - спокойно произнес Сталин, затем подошел к
пепельнице и сжег письмо на глазах у Берии, которого раздирало
такое любопытство, что аж в глазах свербело, но иногда лучше свои
порывы сдерживать, вот Берия и не подал виду, что ему
интересно.
- Сделаем так, Лаврентий. Твои
художества останутся у меня. Материалы по Прибалтике, плану защиты
границы и вопроса о командирах РККА мне доставишь сегодня же.
Выпускать писателя на волю не хочешь, верно?
- Так точно, товарищ Сталин, не хочу,
но понимаю, что придется.
- Молодец. Правильно понимаешь. Я
думаю, он на Финской спелся как-то с Мехлисом. Вот пусть и
поработает. Не в политуправлении. По линии партийного контроля.
Что-то вроде особого контроля за состоянием РККА и флота. Сейчас
сюда Мехлис заявится. Согласуешь с ним внезапную проверку частей
РККА. Состав проверочной комиссии: Мехлис, два твоих представителя,
чтобы обеспечить секретность, в последнюю минуту подкину вам
Ворошилова, чтобы приказ частям от него исходил. Начнете проверку
24 февраля, в субботу, утром. Начнете с какой-то механизированной
бригады. Потом стрелковую дивизию поднимите в полном составе –
дадите задание выдвинуться, занять определенный рубеж. Потом
проверить, как части займут укрепрайон на старой границе. И за
сколько времени и как все пройдет. Продумай режим секретности.
Доставлять комиссию будет Голованов, есть один такой интересный
летчик, воевал и с японцами, и с финнами, орденоносец, вас точно
доставит куда надо. Продумай все.
Сталин сделал небольшую паузу, сделав
перекур в прямом смысле этого слова. Трубка пыхнула дымом в потолок
кремлевского кабинете, после чего Иосиф Виссарионович
продолжил:
- Лагерь с польскими офицерами в
Катыни. Предложения Писателя по нему необходимо принять. Правильное
предложение. Бывших польских подданных, виноватых в гибели, я бы
сказал, сознательном геноциде красноармейцев, попавших в плен во
время неудачного Польского похода надо судить, но судить публично.
Там, как трибунал решит. Кого расстрелять, кого отправить
далеко-далеко по этапу. Но провести как этот трибунал над тем
финским полковником! Все запротоколировать, чтобы решение было
публичным и юридически не подкопаться! Он правильно считает, нам
столько бесполезных и гонористых нахлебников не надо. Отправить их
из страны, но не даром. Пусть сначала Семипалатинск построят, или
Байконур забетонируют, отрабатывают дорогу. Тебя с Писателем жду
24-го в десять утра здесь. Поговорим. Окончательно решение по нему
буду принимать после внезапной проверки частей РККА. И ещё.