Я быстро пролистал тетрадь до конца и кое-что интересное
все-таки обнаружил. Никаких страшных тайн и схем, по которым можно
найти клад. Обычные записи и несколько иероглифов. Уже знакомая мне
Смерть и семь дополнительных: Восток, Граница, Тьма, Серый, Башня,
Кровь, Спуск. Для чего Закария нарисовал эти знаки и где их увидел?
Не понятно. И, подумав, что слишком часто на моем пути попадаются
иероглифы древних, словно специально, я убрал дневник вампира в
сумку.
- Оттар! - окликнул меня Михар. - Давайте ко мне. Как раз каша
поспела. С превосходным вяленым окороком, между прочим. А к нему
свежее пиво.
Отказываться было неудобно, и я присоединился к поручику. Сразу
получил глубокую глиняную тарелку с кашей, ложку, хлеб, кусок
сдобренного перцем хваленого окорока и кружку пива. От ароматных
запахов во рту начала выделяться слюна, но поесть не удалось.
С тракта на поляну свернул большой обоз из госпитальных фургонов
под охраной полусотни всадников. Ничего необычного, места всем
хватит, и мы с поручиком были не против. Вот только вслед за
фургонами появилась освещенная светом дорогого магического
светильника карета, и из нее вышла девушка, которую я узнал. Это
была Юна Эстайн и я не сдержался, встал и, улыбаясь, махнул ей
рукой:
- Добрый вечер, госпожа Юна.
Она посмотрела на меня и не признала, что и немудрено. Девушка
чистенькая и гладенькая, от нее за милю духами пахнет, а я грязный,
уже потертый и закопченный дымом походных костров, стою в полутьме
с котелком в руках и скалюсь. Как такого узнаешь?
Тогда я подошел к ней, отвесил вежливый поклон и спросил:
- Какими судьбами вы здесь, госпожа Юна?
Глаза девушка расширились. Теперь она меня вспомнила. Вот только
ответить не успела, и со спины я услышал голос:
- Мы сопровождаем груз для военных госпиталей Второй армии. Это
дар жителей города Рупьенгарда нашим военным.
Я обернулся и обнаружил еще одного знакомца, Сьеррэ Рахова в
мундире лейтенанта. Что и немудрено. Если его родной дядя командует
11-м легионом, который он набирает из своих вассалов, карьерный
рост Сьеррэ обеспечен.
- Ты-ы-ы! - прошипел он и сжал кулаки.
Смотреть на Сьеррэ было смешно, очень уж комичной выглядела его
злость, особенно после кровавого штурма Дер-Вагата. И очень
по-детски он себя вел. Но смех пришлось сдержать. Мне не хотелось
ссоры, тем более с офицером, который выше меня по званию на две
ступени. Однако в отличие от меня молодой Рахов сдерживаться не
собирался и, схватившись за меч, он воскликнул: