Он вскочил с пола, схватил обеими руками ошейник и закричал.
Чёрная куртка вонзил раскалённый энергетический нож в стык между
шлемом и основным доспехом. Усиленные руки помогли пробить тонкое
место, а отключённая энергетическая защита не сработала.
Боец «Группы» упал на колени. Броня, повинуясь последним
приказам нейроинтерфейса, включила защитное пламя вокруг себя и
обожгла руку главаря. От вспышки протез раскалился и
расплавился.
Кир автоматически отметил, что металл в руке главаря банды
плохой. В отличие от сопротивляемости внушению.
Несмотря на это, чёрная куртка вытащил ещё один нож, воткнул в
шею Единице, снял с него странный браслет-ошейник и только после
этого пробежался по своим помощникам.
Сверху зашуршало, и Командор с надеждой закинул голову,
преодолевая внушение дрона. Две белые точки приближались в
свободном падении. Лишь за два десятка метров они включили
реактивную тягу в ботинках и замедлились.
Но бандиты уже уходили, подхватив пленников.
Как только Солдаты Равновесия коснулись земли, они сразу начали
стрелять. Пара шестёрок из нападавших упали, но никто не
остановился.
Выживает сильнейший.
На ближайшей развилке они разбежались в разные стороны, как
крысы, и скрылись в темноте.
Через несколько минут бега Кира скинули на землю, отключили
дрона, дёрнули наверх и сообщили шипящим шёпотом:
— А теперь — ножками.
Чёрная куртка не обращал внимания на свою расплавленную руку и
толкал Кира в спину. У Командора плохо слушались ноги, не было руки
и болели все раны, полученные за последние дни и часы. Но он бежал,
поскольку знал: если не бежать, пуля найдёт сразу. Добьют или свои,
или чужие.
Слабые не выживут.
Без помощи сильных — не выживут.
Поэтому он бежал и впервые радовался, что сейчас у него отключён
нейроинтерфейс.
То, как от него избавляются в месте, куда его ведут, заслуживает
отдельной казни через повешение за яйца.
Через час блужданий по коридорам, о которых не знают в «Группе»
и которые помогли оторваться даже от людей-машин из Равновесия, они
повернули в один из старых коллекторов.
Там обнаружилась дверь, а за ней — неоновая бездна. Командору
показалось, что одновременно вокруг него и в голове бестелесный
голос прошептал: «С возвращением домой».
За десять лет Подземка изменилась. Видимо, в моду вошли неоновые
лампы. Их обильный свет резал глаза, мешал разглядеть встречных.
Только блики позволяли отличить металлические протезы от обычной,
не тронутой скальпелем плоти на мельтешащих вокруг людях.