- Спасибо, - послушно поблагодарила
я.
Этель тем временем отошла от окна и
вальяжно бухнулась на край кровати. Подняла тонкую, словно высохшую
ладонь матери и поцеловала ее, глядя на меня в упор насмешливым
взором.
- Этель, ты же знаешь, что я не люблю
эти проявления нежности, - ожидаемо возмутилась мать. Но в ее
голосе угадывалась улыбка. И руку она не отняла.
- Прости, мамочка, - прощебетала
Этель, по-прежнему не сводя с меня глаз. Растянулась в пакостливой
ухмылке, явно ожидая от меня какой-то реакции.
Ну и зря в таком случае. Я давно не
сопливая девчонка, которая ревела ночи напролет от постоянных
проявлений открытой нелюбви матери. В этой жизни есть вещи, которые
надо просто принять, пусть они и кажутся тебе верхом
несправедливости. И данная относилась именно к их числу.
Поэтому я лишь повыше вздернула
подбородок и подчеркнуто вежливо осведомилась:
- Кейтлин, зачем ты просила меня
вернуться?
- Просила? – Голос герцогини окреп, в
нем явственно прозвучали знакомые ядовитые нотки. – О нет, моя
дорогая. Я потребовала, чтобы ты вернулась. Потому как ты – моя
дочь. И я не желаю, чтобы одна из Квинси шлялась не пойми где.
Ого! Это что-то новенькое. Прям очень
любопытно, что же от меня надобно матушке. Или напомнить ей, что я
«позор рода»?
- Три года тебя совершенно не
интересовала моя судьба, - сухо проговорила я. – Что изменилось
теперь?
Кейтлин приподнялась, и Этель тут же
заботливо подложила под ее спину подушки. После чего откинулась на
них, выпрямив спину и ровно положив поверх одеяла руки.
- Подойди ближе, - приказала она.
Первым моим порывом было вообще
выбежать прочь из комнаты сломя голову. Быть может, зря я вернулась
домой. Да, мое положение было тяжело, но не безнадежно. В конце
концов, с голода бы не умерла. Мне ведь предлагали место младшего
библиотекаря в городской библиотеке Родбурга. Надо было засунуть
фамильную гордость куда подальше и согласиться.
- Ивори!
Я вздрогнула. В шепоте матери
прорезался отчетливый змеиный присвист, что говорило о крайней
степени ее бешенства. И мои ноги сами сделали шаг вперед. Мать
поманила меня указательным пальцем, и я нехотя подошла еще
ближе.
А затем отпрянула, когда живот
внезапно обожгло огнем. Согнулась, лишь каким-то чудом не упав.
Казалось, будто кто-то невидимой с расчетливой жестокой силой пнул
меня под дых.