Это же утверждение справедливо и для
места, где осуществляется колдовство. Для той же некромантии нет
ничего лучше, чем ритуал на кладбище, потому как именно там тоньше
всего грань между двумя мирами. Да и вообще, мало кто будет спорить
о том, что темной магией легче всего заниматься во влажных
сумеречных местах. Солнечные лучи и сухой воздух разрушают
энергетическое плетение большинства проклятий. Не сразу, конечно,
но со временем так точно. Потому, собственно, мои предки и
поселились здесь. Хотя многие считают, что вечные туманы окутали
замок рода Квинси уже после того, как его хозяйки начали
колдовать.
В общем, я привыкла к тому, что в
здешних коридорах всегда царил прохладный влажный сумрак. Конечно,
это идеальные условия для появления плесени. Однако дело в том, что
как раз она и не выносит ни малейшего проявления магии.
Получается, моя мать слишком давно не
колдовала. Любопытно, почему? Естественно, я не имею в виду
какие-нибудь смертельные чары, за которые любую ведьму мгновенно
отправят на костер. Про нас и говорить нечего. Недаром мне с самых
юных лет вдалбливали, что там, где обычная ведьма получит лишь
строгое предписание или же крупный штраф, представительницу рода
Квинси просто приговорят к казни. Сто лет – это слишком маленький
срок, чтобы забыли про мятежную герцогиню, пытавшуюся свергнуть
короля. И, в любом случае, использование мелкого бытового
колдовства в запрет не входило. Мать, конечно, частенько ворчала,
что негоже герцогине тратить магическую силу на травлю тараканов и
крыс. Однако не отказывалась, когда Изабель являлась к ней на
поклон.
Мучимая дурными предчувствиями, я
подошла к своей комнате, в которой провела, считай, все детство.
Без всякого преувеличения – худшие годы в своей жизни. Тут меня
поджидал очередной неприятный сюрприз. Дверь настолько перекосило,
что мне пришлось налечь на нее всей тяжестью своего тела. Да и то
после долгого сражения с заклинившими от сырости петлями открыть ее
удалось лишь наполовину.
Внутри, вопреки моим самым дурным
ожиданиям, действительно было убрано. Помнится, когда я уезжала из
замка три года назад, то оставила жуткий беспорядок. В гневе
переколотила всю коллекцию фарфоровых статуэток, которые собирала с
самого раннего детства. Изорвала платья, подаренные матерью. Даже
тяжелое дубовое кресло умудрилась расколотить в порыве гнева. Еще
бы! Далеко не каждый день слышишь, что являешься позором семьи.
Зная характер матери, я бы не удивилась, если бы она приказала
оставить все в таком же виде. Но нет. В комнате не было ни следа от
моего тогдашнего выплеска ярости.