– Если оставить ту неприятную историю с маркизом, – подал голос
начальник разведки, – вы известны в соответствующих кругах как
специалисты широкого профиля по разрешению трудных ситуаций. Обычно
вас нанимают в ситуациях, где нужна конфиденциальность и порой даже
деликатность.
– Не всегда, но в основном так.
– Поэтому мы решили привлечь вас к весьма конфиденциальному
делу, касающемуся благополучия всего Римайна, да и соседних
государств тоже. Как справедливо заметил его величество, на этом
поприще потерпели фиаско и мои агенты, и умения мэтра Ассантэ. Не
прошло…
– Как же ты долго говоришь! – сокрушенно грохнул кубом по столу
король. – Не спорю, иногда это полезно, но сейчас страшно
раздражает!.. Все очень просто, наемник. Четыре дня назад кто-то
похитил мою дочь. Единственную наследницу трона, мою плоть и кровь,
великолепную Фиалку Римайна, принцессу-цветок Джулию Накрамис. Я
обещал ей великий праздник по случаю восемнадцатого дня рождения.
Множество принцев должны приехать сюда по прошествии Ярмарочного
месяца, дабы добиться ее руки. Угадай, зачем мне понадобился
ты?
– Вероятно, чтобы вернуть ее обратно целой и невредимой.
– Именно. В этом суть, – поднял король указательный палец. –
Живой, целой и невредимой. Когда она окажется дома, ты получишь
такую награду, о которой не можешь и мечтать. Золото, бриллианты,
сапфировые ракушки… Одну двадцатую всего, чем богата моя казна. А
она богата – уверен, ты наводил справки. Но только за живую, целую
и невредимую. Способную рассказать в красках о подвигах – твоих и
твоей шайки. Ты понял меня?
– Безусловно, ваше величество, – впервые за время разговора Кай
взглянул в глаза королю. – Из ваших слов я заключаю, что похитители
связывались с вами. Раз вы уверены, что принцесса до сих пор… жива,
цела и невредима.
– Нет, сожги всех вас Пекло! – рявкнул король, запустив
недопитым кубком в стену. Паки ловко увернулся от снаряда, делая
вид, что ничего не произошло. Капли вина на куртке его явно не
волновали. – Ни слова, ни строчки! Она как в воду канула!
Вспышка ярости длилась еще какое-то время. Король метался по
комнате, отшвыривая стулья и разбивая о стены подвернувшуюся под
руки посуду. Потом ему на глаза попался гобелен с вепрем, и монарх
выместил свою ярость – сорвал со стены и попытался драматично
порвать его в клочки. Но гобелен оказался не настолько ветхим и
усилиям бушевавшего короля не поддавался. Осознав наконец, что пять
минут тужиться и не суметь разорвать какую-то жалкую тряпку –
вредно для авторитета, Арчибальд Второй взял себя в руки и
отшвырнул победно развевающегося вепря в угол.