Комната эта существовала столько же времени, сколько существовало кафе, не меняя при этом своего сказочного имени и своего непростого назначения, потому что собирались здесь самые важные в Городе люди, чтобы решать самые важные для Города вопросы. Троцкий встречался здесь с политическими оппонентами, Зиновьев – с нэпманской верхушкой Петрограда, в сентябре 41-го только что прибывший на Ленинградский фронт Жуков – с неизвестным в черном кожаном пальто, после чего наступление на Город было остановлено, и много еще известных и неизвестных Большой Истории личностей побывало в стенах «каморки папы Карло», решая свои важные для всех горожан дела.
А сегодня туда пришел Федор Иванович Жуков – Смотрящий По Городу и его окрестностям, как он называл свою неофициальную должность, хотя зона его влияния простиралась до Белого моря, и важные уголовные авторитеты Мурманска, Архангельска и Петрозаводска приезжали к нему советоваться по неотложным преступным делам. А про псковских и новгородских паханов и говорить нечего – те бывали у него на приеме чуть ли не каждую неделю.
Дядя Федя, как последние двадцать лет называли его знающие люди, уважительно позабыв его прежнее погоняло – Жук, сел за единственный в кабинете стол, поглядел на стенные часы работы самого Павла Буре, сверился со своими – «Победа» на тертом кожаном ремешке – и удовлетворенно хмыкнул – до прибытия остальных оставалось еще пятнадцать минут.
– Кофе, Федор Иванович? – спросил один из оставшихся у дверей мужчин.
– Чайку, будь ласка, и телевизор выключи...
* * *
Мужчина сказал что-то в приоткрывшуюся дверь и нажал кнопку телевизора. Многоцветный японский экран погас, а на столе, словно на скатерти-самобранке, появился стакан с крепким, до черноты, чаем, блюдечко с лимоном и еще одно – с домашними, черного хлеба сухариками.
Вкусы дорогих гостей в кафе соблюдались строго. Дядя Федя еще раз посмотрел на часы, и вместе с дрогнувшей ажурной стрелкой открылась дверь, и в зал вошел первый из ожидаемых на тайные посиделки гостей – мужчина в кожаной куртке, странно прижимавший голову к правому плечу. Старик поднялся ему навстречу, пожал крепкую руку.
– Здравствуй, Гена, как живешь-можешь?
– Спасибо, Дядя Федя, потихоньку.
– Кирей, я гляжу, опаздывает...
– Да нет, он у входа стоит, докуривает.