По легенде, он однажды побывал в Миэрине, одном из самых больших
городов на другом континенте – Эсоссе. Там был местный аналог
Колизея – бойцовские ямы. По рассказам, предающимися из уст в уста,
там он наблюдал за сражением двух гладиаторов. Один использовал
лёгкий меч, похожий на иголку, а другой – гигантский боевой топор,
настолько большой, что по слухам его владелец отрубил им голову
слону. Битва в итоге окончилась победой гладиатора с лёгким мечом,
выигравшим благодаря своей технике – плавной и спокойной. Предок
поразился зрелищу и задумался – а что если бы гигант обладал такой
же техникой, и умел плавно наносить удары своим оружием. Обладателя
такого боевого стиля было бы очень сложно победить.
Первые люди, от которых произошли северяне, всегда славились
своей силой и ростом, и не уступали по физической мощи тому
проигравшему гладиатору, бывшему для местных великаном. Так и был
рождён стиль владения тяжелым оружием опирающиеся на все его плюсы,
но основанный на мягкости и техничности, а не на силе и весе.
Меня этот рассказ очень сильно впечатлил, ведь предок клана, из
которого вышел отец, проделал то же самое что Сасаки Коджиро на
Земле. Создал стиль владения тяжёлым оружием убирающий его главный
недостаток – дикую инерцию. С такой мотивацией я стал гораздо
больше тренироваться с секирой. А Эйрис... это Эйрис. Отец так и не
смог выбить из него нелюбовь к топорам и их производным, и он так и
остался ярым любителем мечей, большую часть времени тренируясь
именно с ними. Хотя должен признать, талант у него был именно к
этому оружию.
Через год к этим упражнениям добавилось еще верховая езда и
изучение рыцарского кодекса. На вопрос, зачем этот свод правил нам
нужен, экс-рыцарь сам пожал плечами и сказал что это своеобразный
триггер, отделяющий благородного от простого убийцы. Вопросы
прекратились. Последующие годы ничем особо не отличались, за
исключением окончания моего ученичества у Хлои в 9 лет и начала
учёбы у Берна, взявшего меня к себе из-за солидарности, что я
наполовину северянин, и долгих уговоров, подкреплённых 3
серебряными лунами. Хоть у меня были большие сомнения, что он
сможет меня чему-нибудь научить, с моими то знаниями, но лучшее
место для практики найти было сложно.
Со старой травницей я всё также продолжал общаться, часто заходя
к ней в гости и отдавая собранные на охоте травы. Первое время она
пыталась вручать мне за это деньги, но натыкалась на вежливые
отказы и аргументы что у семьи денег не берут, а я искренне считал
её своей бабушкой. Последнее её настолько растрогало, что она
научила меня нескольким "секретным" рецептам, не входящих
"стандартный" набор травника. Попытки отплатить за помощь после
этого прекратились, но я прекрасно видел, как она передавала
небольшой кошель моей матери, которая отложила его к другим
накоплениям.