Первым к образине подскочил Густав, воздев над головой
кригмессер. Зверюга, что на вид казалась покойнее смерти, будто
того и ждала. Оттолкнувшись спиной, дохлая вроде бы мерзость
взлетела перед ландскнехтом громадной тенью и махнула рукой… нет,
все же лапой! Дородный, как и положено бывшему королевскому повару,
берлинец отлетел в сторону. Тут же ключицы твари проломились под
дружными ударами Фрицев, которые, несмотря на страх, действовали на
диво споро. Рубанули сразу с двух сторон, снова сбили непонятное
чудище с ног. Чуть-чуть запоздавшие парни кромсали тушу, словно
заправские мясники. Кровавые ошметки летели во все стороны...
Грохнула аркебуза. Тяжелая пуля пущенная в упор, раздробила
неведомой скотине верхнюю челюсть и вылетела наружу с солидным
куском затылочной кости.
Лейтенант, брякнув прикладом о доски, поспешно забивал новый
заряд, яростно орудуя шомполом.
- Эрвин, глянь конюшню! Фрицы, Густава гляньте, и внутрь!
Сержант...
- Здесь! - отозвался сержант. Сунув один из пистолетов под
мышку, он подхватил факел, и швырнул его в сторону ворот, стараясь
не перебросить через забор. Показалось или нет, но мелькнул силуэт
большой птицы. Больше ничего не разглядел. Да, с другой стороны и
не собирался. Просто гораздо спокойнее, когда противник будет виден
чуть раньше. И у тебя останется на краткие доли мига больше
времени, чтобы прицельно послать пулю в рожу...
Эрвин, сунувшийся в конюшню, тут же выскочил обратно. Заерзал
ногами по траве, вытирая подошвы.
- Всех! Крови - озеро!
- Доннерветтер, бляжье отродье, черти его дери...
- Да он сам черт! - не оборачиваясь, крикнул сержант. - Только
без рогов. Как там повар?
- Густав уже на небесах! - мрачно отозвался Фриц-старший. - Весь
гуляш из кишков вывалился!
- В дом! Та пакость не одна!
- Не одна... Ох ты ж, Царица небесная, разрази меня молнией по
темечку, - вышептал дрожащими губами сержант, водя стволами, не в
силах выбрать цель. Пистолета-то всего два. А из темноты, в
подсвеченный угасающим факелом круг, вступили сразу четыре мохнатых
бестии, размерами ничуть не уступающие первой. И, еще неизвестно,
сколько подобных созданий скрывала тьма...
- В дом! - заорал лейтенант так, как не орал при Белой горе.
Звери прыгнули. Казалось, со всех сторон. Сержант чудом успел
дернуться в сторону, чудовищные клыки клацнули в воздухе, а не
сомкнулись на шее. Наемник разрядил оба пистолета в горбатую спину,
вертясь, как детская игрушка-волчок. Рядом приземлилась еще одна
зверюга, зарычала в лицо. Ландскнехт рухнул на колени, напоровшись
ладонью на сучок. Очень вовремя грохнул выстрел лейтенантовой
аркебузы. Рык сменился воплем, в котором причудливо мешались почти
человеческие боль и удивление.