Силезец выбрался на крыльцо, оглянулся подозрительно.
- Приходили, - коротко вымолвил он, вмиг растеряв недавнее
благодушие.
- Ну это понятно, - криво улыбнулся Гюрги, помахал ладонью, -
витают в возудясях некие... миазмы. Кто-то переволновался?
- Дурак ты! - отрезал Эд. - И сраный магометанин!
- Рассказывай, - дернул подбородком Гюрги. Из кабака действительно,
крепко несло. Не миазмами, конечно, тут он несколько преувеличил.
Страхом и горелым порохом. Стреляли внутри, и не раз.
- Студента нашего потеряли - снова оглянувшись, тихо произнес
силезец, - Мессе.
Гюрги почесал затылок, плюнул сквозь зубы.
- С другой стороны, парню хоть не придется сдавать экзамены.
Анатомия - на диво сложная наука.
И не дав багровеющему силезцу разразиться гневной тирадой по поводу
отсутствия совести, сострадания, и прочих качеств, приличествующих
честному солдату, спросил:
- Как все получилось?
- Ну как, - пожал плечами и невидяще уставился глазами в землю
рейтар. - Зашли, и потеряли. Старший ихний пальцем ткнул, зенки
свои вылупил, и все.
- Что, «все»?
- Совсем все! От Мессе одна кожа с костями осталась! Чучело
человеческое! Хоть сейчас в Кунсткамеру выставляй!
- И вы все сидели, и смотрели, да? - невинным тоном уточнил литвин,
на всякий случай чуть выведя левое плечо вперед - чтоб встречный
удар силезцу в челюсть ловчее вышел.
Рейтар засопел.
- Я стрелял. Две пули в эту пакость! Серебряные! Самим Папой
священные! И только дырки в стене!
- Самим Папой... - покивал головой литвин. - И, если я тебя понял,
то только стену продырявил, хотя промахнуться не мог?
Эд яростно затряс головой.
- Но дырки знатные. Если решу стреляться, башку разнесет только
так, - неожиданно спокойным тоном промолвил силезец.
- Рано стреляться, друг солдат, рано! Пошли, покажешь мне наш
экспонат по анатомии...
Чердак был тем же. Пыль была той же. Даже мышка снова в гости
пришла. Гюрги положил на выступ пола кусочек сыру, отвернулся, дабы
не смущать вниманием зверька. Литвин любил мышей и кошек. Как-то
так сложилось. Еще, конечно, он любил женщин, как и положено поэту
и солдату. Но эта любовь - она по умолчанию, и стоит ли тревожить
тени прошлого?.. Особенно те, из-за которых, в свое время, и
прилипло нелепое прозвище, вызвавшее столько смеха у Эда.
Смешная история получилась, что можно сказать!