— Так кто же вас обидел?
Бажена тряхнула головой, отгоняя
нелепые мысли. Стоило бы рассмеяться над собственной глупостью и
картинками, что подкинуло неуёмное воображение. Они не в сказке, а
незнакомец — не благородный принц и не злобный колдун из болотного
царства. Просто случайный прохожий, в которого она врезалась на
перекрестке. Надо меньше читать баллад и легенд.
Но как же не читать о всяких
приключениях, если в собственной жизни нет даже права на выбор?
— Никто не обижал, — сказала Же́на,
раздумывая, врёт ли она сейчас или все же говорит правду? — Это
нервы. И погода сказывается.
Мужчина посмотрел на затянутое
тучами небо. Вдалеке загрохотал гром.
— Сейчас начнется ливень. Где ваши
сопровождающие? Родители? Компаньонка?
— Я сама...
— Отец! Да что же это! Быстрее в
карету! Хозяйка ругаться будет!
К Бажене подскочила служанка,
которую вен Хлады взяли с собой в этот раз в город. Кучер тем
временем подгонял лошадей, и экипаж стал медленно приближаться к
перекрёстку. Из "Шляпного царства" вышел отец, оглядывающийся по
сторонам и очень недовольный.
— Спасибо за заботу! Все хорошо!
Доброго дня! — Бажена выпалила все на одном дыхании, чуть присела и
бросилась прочь. Служанка кинулась бежать за ней следом. Мужчина
ещё раз стукнул зонтом о мостовую, стряхивая грязь, и зашагал
дальше по своим делам.
Перед тем, как залезть в карету,
Бажена окинула взглядом широкую улицу, но незнакомец уже свернул на
одну из боковых улочек, исчезнув с ее глаз. Едва она закрыла
дверцу, над головой громыхнуло. Через минуту экипаж остановился
напротив шляпного магазина и внутрь сели мать и отец. Торговка в
голубом подала матушке большую белую коробку, и та тут же
переложила покупку на колени Бажены.
— Надеюсь, ты погуляла, подумала, и
пришла к разумному решению, — миролюбиво сказала мать. — Ну что ты,
не скромничай, посмотри подарок.
Же́на приоткрыла коробку. В ней
лежала заколка с цветными перьями и сеточка для волос с розами,
алыми словно кровь.
Все прошло мимо Златы. Незнакомые
женщины, заунывные песни, лживые слезы. Редкие гости, неизвестно
как узнавшие о ее горе, и непонятно зачем пришедшие на Прощальный
обряд. Они даже что-то говорили ей своими далёкими
псевдосочувствующими голосами, на она не слышала. Не слышала ни
музыки, ни слов храмового служителя, ни чужие пересуды за спиной. У
рода нис Вер не было своей усыпальницы, и мать хоронили рядом с
отцом на Мертвом поле, что расстилалось к северу от столицы. Солнце
клонилось к закату, могильщики торопливо забрасывали комьями земли
завёрнутое в саван тело, Злата стояла на самом краю могилы и
неотрывно смотрела на белую ткань. Шаг, стоило сделать всего один
шаг, лечь рядом, закрыть глаза — и все стало бы на свои места. Это
было бы правильно. Хорошо. Но Злата, трусливая тварь Злата стояла и
безмолвно и бездеятельно глядела на слой грязи до той поры, пока
мужики в черном не выдохнули: