Сколько способов было перепробовано, вспомнить страшно. Груз к
ногам привязывал, за сук древесный цеплялся и висел, пока руки
судорогой не сводило. К бабке-знахарке втихомолку от отца с матерью
бегал, чтобы наговор дала аль пошептала.
Не помогло.
Так и остался «чижиком».
Иван даже на цыпочки привстал. Вдруг не заметят уловку?
Комиссар обошёл его по кругу. Осмотрел со всех сторон. Велел
открыть рот и зачем-то заглянул внутрь, буду в душу, удерживая
подбородок толстыми, жёлтыми от табака пальцами.
«Как цыган коня выбирает», — подумалось Ивану.
Было неприятно.
Отец подмигнул. Держись, сынок. Господь терпел, и нам велел.
А по самому видно, что волнуется. Вон, как губами жуёт и глазом
дёргает.
Привычки и особенности отца Иван изучил досконально, и
настроение его читывал, будто открытую книгу.
Есть с чего переживать папеньке: важное событие — первенца на
службу государеву определяет! По такому случаю повёз на полковой
двор матушки императрицы лейб-гвардейского Семёновского полка для
апробации и дальнейшего устройства. Очень уж хотел, чтобы сын путь
его повторил. С Иванова рождения об этом грезил.
Свою карьеру начинал когда-то Егорий Савелич Елисеев простым
мушкетёром ещё потешного Семёновского полка. Когда началось
настоящее дело, сумел проявить себя и выбиться в люди. Отличился в
баталиях со шведами, был произведён сначала в прапорщики, а потом в
подпоручики гвардии. После того как война закончилась, перевёлся с
повышением в Белозерский пехотный полк, где служил исправно и с
отличием. Однако здоровье пошатнулось, дали о себе знать старые
раны, появились и новые болячки. В груди что-то схватывало, голова
начинала кружиться, спина не гнулась. Да и старость наступала
неумолимым шагом, ещё не перешедшим в кавалерийский аллюр.
Геройский вояка был с честью отправлен в отставку в капитанском
чине. Переехал в пожалованную за беспорочную службу вологодскую
деревеньку Кадуй, где мирно жил вместе с супругой и четырьмя
детьми-погодками.
Как было заведено императорским указом от 1719 года, в
положенные сроки возил старшего сына в губернский город на смотры
дворянских недорослей, получая вердикты один другого безрадостнее.
То здоровье Ивана чиновникам не нравилось, то рост. Хвалили лишь за
грамотность и способность к наукам.
Юношей, подобных Ивану, ждало распределение в армейские полки
нижним чином (на выбор Военной коллегии), либо канцелярская служба
в гражданском ведомстве. Неграмотных недорослей могли и вовсе в
простые матросы определить.