— Чего его расспрашивать? Это ж дитё неразумное. А ты!.. — Лида
подавилась злобой.
Я бросил трубку. Только полиции мне для полного счастья.
— Мр-мя-мяу? — поинтересовалась Пульхерия.
— Лютует ведьма, — пожаловался кошке. — Тяжко ей без Василича.
Даже мозг вынести некому.
Вещи я так и не доразбирал, сил не хватило. К тому же, Пульхерия
устроила себе гнездо. Ну, что ж я зверь какой, кошку сгонять?
Утром меня разбудил звонок в дверь. И отчего-то я вдруг подумал,
что это Лидия. Меньше всего мне хотелось лицезреть её в собственном
жилище.
Кое-как перебравшись через разбросанные Пульхерией вещи, я
направился в прихожую под недовольное бурчание кошки.
Звонили в дверь настойчиво, и я уже не сомневался, что сейчас ко
мне ворвётся Лидия, на пороге вдруг нарисовался участковый.
— Здрасьте, Аристарх Георгиевич! — отрапортавал парень.
Вообще, Ванька не так давно стал участковым, и, честно говоря, в
этой роли я его не воспринимал. Жил он по соседству, и я прекрасно
помнил, был он той ещё шпаной. И тут вдруг при погонах. Чудны
дела...
— Привет, — недовольно буркнул я, — Ты чего с утра пораньше? Ещё
и в субботу.
— Так сегодня как бы среда.
— У меня каждый день суббота, как на пенсию вышел. Заходи, чаем
угощу, что ли.
Ванька кивнул и проследовал за мной в кухню. Мельком он бросил
взгляд на царящий в комнате бардак.
— Собираетесь куда-то?
— Да, — ответил, доставая чашки. — Путёвку в санаторий
выдали.
— Повезло, — улыбнулся участковый.
— Скажешь тоже, — я наполнил чайник и поставил на огонь. —
Позавидовал инвалиду.
— О, а я думал, от ведомства вашего. Пожарного. За заслуги, так
сказать.
— Ага, дадут за заслуги. Догонят и ещё дадут, — с утра
настроение было паршивым, но я вдруг осознал, что, и впрямь,
брюзжу, как старик. Эх, неужто не зря меня вчера дедом
обозвали?
Чайник со свистом выплюнул струю пара, и я залил чайные пакетики
кипятком. Пошурудил в холодильнике, отыскал давно засахарившийся
мёд.
— Тебе с сахаром?
— Да, можно, — кивнул Ванька.
— Плохо. Сахара-то у меня и нет, — и чего только предлагал? — Я
без него обходиться пытаюсь. Вот, мёд остался. Где-то конфеты были,
— я снова открыл холодильник, — сейчас поищу.
— Да ладно, не надо.
Парень отпил горячего чаю, я тоже сделал глоток. Захотелось
закурить. На автомате пошарил по карманам. Но мне теперь нельзя.
Бросил ведь, давно уже, а по утрам всё равно тянет.