Натан следил за этапами операции по небольшому монитору над головой пациента. Разрез треугольной связки… Освобождение пищеводной щели… На экране не было видно ничего, кроме сплошной кровавой массы. Как только хирурги там что-то различают? Натан не был ипохондриком, но поймал себя на том, что думает о ноющей боли в груди. На Гудрича он смотрел с неподдельным ужасом, а тот работал быстро, увлеченно и был полностью поглощен своим делом.
Нет, он вовсе не сумасшедший. Он опытный врач. Человек, который каждое утро встает, чтобы спасать людям жизнь. Но что ему от меня нужно?..
Ассистент попытался заговорить с Гудричем о какой-то бейсбольной лиге, но тот лишь взглянул на него, и ассистент сразу умолк. Натан снова отвел глаза от экрана. Операция шла своим ходом: желудочная трубка, грудной и брюшной дренаж… Натан чувствовал себя тут совершенно лишним. Важные бумаги, дела, встречи, миллион долларов на счету в банке казались здесь мелкими и ничтожными.
Операция подходила к концу, когда у пациента вдруг ускорился сердечный ритм.
– Черт! – закричал ассистент. – У него тахикардия!
– Это бывает, – спокойно ответил Гудрич. – Плохо переносит вытеснение сердца. – И попросил сестру сделать укол.
Внезапно Натан почувствовал, как к горлу подступила горечь. Выбежав из операционной, он бросился в туалет. Его долго рвало, хотя он уже сутки ничего не ел.
Гудрич появился через десять минут.
– Он будет жить? – вытирая лоб, спросил Натан.
– Дольше, чем если бы мы ничего не сделали. По крайней мере сможет нормально есть и переваривать пищу. Некоторое время.
– Операция прошла нормально, – сообщил Гудрич жене пациента. – Конечно, могут возникнуть осложнения, но думаю, все обойдется.
– Спасибо, доктор! Вы спасли его!
– Мы сделали все возможное.
– Я так вам благодарна! – Женщина пожала руку и Натану, приняв его за ассистента хирурга.
Натан не стал ее разубеждать.
Гудрич и Натан заказали кофе в больничном кафетерии и сели за стол, на котором уже стояла корзинка с пончиками.
– Хотите? – спросил Гудрич. – Они жирноваты, но…
Натан покачал головой:
– У меня во рту до сих пор мерзкий привкус…
Едва заметная улыбка скользнула по лицу Гудрича.
– Итак, я слушаю вас.
– Нет, Гаррет, это я вас слушаю. Зачем вы ко мне пришли? И как вы узнали, что Кевин собирается пустить себе пулю в голову?