то есть того, что нечто
уже есть в онтологической ситуации
до любого опыта.
Онтологический вопрос, лежащий в основании концепции Канта, формулируется следующим образом: «как возможно познание наряду со свободой?». В мире Я наталкивается на свою граничность с «вещами в себе», реальность которых ему абсолютно недоступна. Соответственно, познание ограничено сферой явлений, которые представляют собой как бы «эффекты», испытываемые Я со стороны вещей в себе. Знание «относится только к явлениям, а вещи в себе остаются непознанными нами, хотя и действительными сами по себе»32, – полагает Кант. Тем самым мыслитель не отрицает существования «внешнего мира», однако переносит внимание целиком в основания сферы Я, хотя и признаёт, что «явление не существует без чего бы то ни было, что является»33. При этом не стоит полагать, что явление – это чистая видимость или продукт человеческой деятельности. Оно как раз представляет собой «второй полюс», отношение познания к которому и выстраивает Я. Кант осуществляет «коперниканский переворот», утверждая, что «предметы (как объекты чувств) согласуются со свойствами нашей способности представления»34, а не наоборот. В этом и выражается ощущаемая мыслителем онтологическая интуиция априорного: коль скоро заданы некие пределы, то предметы, о которых Я в силу некой данности в бытии сможет выстраивать своё представление, должны быть изначально соразмерны способу построения этих представлений. Таким образом, познание становится возможным в сфере явлений, поскольку свои представления о мире Я может строить на основании изначального соответствия предметов познания априорным свойствам сознания. Опыт согласуется с нашими представлениями и устанавливаемыми нами принципами, поскольку изначально до опыта уже есть условия этого согласования.
Утвердив благодаря интуиции априорного в «Критике чистого разума» то, что познание принципиально возможно, Кант переходит к разворачиванию своего способа бытия. На вопрос «как возможно познание?» он отвечает: на основании чистого разума. Декарт впервые использует выражение «чистый разум», подразумевая под ним «мыслящую субстанцию» нашего Я. И теперь cogito становится субъектом кантовской онтологии – активность разума как способ, обосновывающий и разворачивающий априорность познания.