Прошло два дня. За это время
загрузили все трофеи в телеги. Только две оставили под
продовольствие и фураж для лошадей — остальные девять были под
завязку наполнены награбленным добром. Княжич с десятниками
несколько раз отлучались из деревни, забрав с собой связанного
атамана или одного из подручных Сокола. По слухам, казну искали —
но, видно не нашли, так как каждый раз возвращались пустые.
Утром высланный вперёд на пять вёрст
дозор на самых резвых лошадях принёс весть: тати идут. Идут
медленно — волокут на пяти возах награбленное и гонят пленников.
Места для засады Пожарский распределил заранее и каждому объяснил
его действия. Вот теперь, без спешки и суеты, стрельцы заняли
указанные места по обочинам дороги и ждали сигнала. Казаки ехали,
не таясь, вперемешку конные и на телегах. Пленники были в хвосте
колонны, и Ивану их было пока не видать. Когда тати поравнялись с
лежащим ближе всех к селу в засаде княжичем, он и дал сигнал к
началу стрельбы. Самый простой сигнал — выстрел из мушкета. Такой
не проспишь.
С обеих сторон дороги бахнули ружья.
Пырьев разрядил свой, и, отбросив его в листву, подтянул второй.
Бабах! Всю дорогу заволокло дымом — его клочья цеплялись за кусты и
мешали увидеть нападающих казакам. Иван отправил разряженное оружие
к первому и приник к пищали. Это, конечно, не гишпанский мушкет, но
тоже ведь стреляет. Бабах! Отбросить и эту дуру к первым двум —
теперь самострел. Только сначала оглядеться, найти уцелевших.
Казаки мечутся по дороге, не понимая,
куда бежать — враг везде, со всех четырёх сторон. Попытавшиеся
сунуться обратно по дороге получили залп навстречу и ломанулись
назад, сминая таких же хитрых. Иван выцелил одного из татей и
послал в него стрелу. Эх, неудачно — попала в ногу. Ничего, десять
ударов сердца на перезарядку — и новая стрела летит во врага. Снова
перезарядка. Ещё перезарядка. Ещё. Ах, пропасть, а и стрелять-то
более не в кого! Несколько человек стоят на коленях, задрав в небо
руки, остальные в самых живописных позах валяются на земле.
Так, теперь нужно дождаться
следующего сигнала Петра Пожарского. Гремит ещё один выстрел из
пищали, и стрельцы устремляются из кустов на дорогу с саблями
наголо. Нужно добить раненых и повязать сдавшихся. Не прошло и
десяти минут, а полусотни казаков как не было. Своих при этом не
потеряли ни одного.