— Если не перестанешь перечить, то
никогда им не станешь! — вспылил Татикий. — Даю тебе одну
попытку.
Недуг был очевиден, но Андрей не
знал, как поступить и как бы деликатнее сообщить об этом больному.
Мысли побежали вскачь и он стал вспоминать всё, что когда-нибудь
слышал о лечении похмелья. Чтобы выиграть время, произнёс:
— Могу я посмотреть вашу руку,
господин?
— Ты сейчас познакомишься с моим
кулаком или того хуже… Если не перестанешь юлить. Отвечай!
Набрав полную грудь воздуха, Андрей
наконец-то решился:
— Вероятно, Вы утомились. Вам нужен
покой и сон, — видя, как наливается краской лицо советника,
поспешил исправиться: — Я знаю несколько средств от похмелья…
— Например? — на секунду глаза
советника обрели ясность.
— Козье молоко хорошо помогает,
кровопускание…
— Довольно с меня! Ты — не лекарь, а
плут, и за это будешь наказан! Где ты видишь тут коз? Кому ты
собрался пускать кровь? Я тебя спрашиваю! — рука греческого
военачальника потянулась к кинжалу на поясе.
Андрей боролся с желанием упасть на
колени или броситься со всех ног из шатра, подальше от
разгневанного господина, но ни одно из этих решений не сулило
ничего хорошего. Шансов погибнуть от руки советника было больше,
чем от мечей стражников у входа. Оставался единственный выход,
попытаться ускользнуть, не вызывая подозрений.
— Есть ещё одно средство, но оно вам
не понравится…
— Я сказал, что угодно.
— Мне надо сходить за ним, —
дрогнувшим голосом проговорил грек.
— Тогда поторопись, — Татикий подошёл
к столу и перевернул песочные часы. — Если не успеешь, я прикажу
тебя колесовать.
Глядя, как убывает чёрный песок
внутри склянки, Андрей не сразу понял, что от него требуется, а
когда осознал, бросился на выход. В голове роились мысли: «Как
далеко удастся убежать на этот раз? Как быть с другом? Куда
податься и что теперь делать?»
Далеко убежать не удалось, кто-то
позаботился об этом. Споткнувшись, Андрей растянулся во весь рост
на пыльной дороге в нескольких метрах от шатра. С двух сторон его
подхватили крепкие руки, не оставляя возможности воспользоваться
спрятанным под одеждой кинжалом и отвели в сторону. Андрей
продолжал извиваться, пока не услышал знакомый голос главного
лекаря:
— Да успокойся, ты. Отпустите его, —
приказал стражникам.
Всё ещё не веря в свою удачу, юноша
обернулся. Как ни в чём не бывало на него смотрел Дионис, пожилой
грек, который не чурался давать наставления юноше и был главным
лекарем в греческом лагере.