Над женщиной нельзя смеяться.
Все знают, что женщины любят смешных весельчаков, но они не
переносят, когда смеются над ними. Женщина может пошутить о том,
какая она глупая или неуклюжая, но если вы не старая женатая пара,
то максимум, который вы можете позволить себе как мужчина —
посмеяться над ее шуткой вместе с ней. И то, только если она сама
смеется. И упаси вас боги, смеяться громче или дольше, чем женщина.
Конечно, из этого постулата есть исключения, но они только
подтверждают правило.
Сейчас же Лу посчитала, что я смеюсь над ней, над ее положением
и тем, кто она такая. А кроме того, что она была женщиной, Лу еще
была и богиней, о чем я, дурак, как-то забыл и расслабился.
Так что в этой ситуации мне пришлось метафорически
воспользоваться правилом водителей, хотя прав у меня нет:
выкручивай руль в сторону заноса. В моем случае, мне надо было
показать, что я был искренен.
— Богиня Лу… — Говорить из-за давящего невидимого ошейника было
уже тяжело, так что я скорее сипел, — пожалуйста, прими от меня в
дар эту пищу и питье.
И поклонился еще раз.
Я понимал, что слов недостаточно, так что начал усиленно искать
в себе правильные чувства. Что Лу — настоящая богиня, хотя еще
вчера вечером примерно в это же время я был лютым атеистом и скорее
поверил бы в макаронного монстра, чем в бога. Что я не хотел ее
оскорбить или насмехаться над ней и что я ее на самом деле
уважаю.
Когда перед глазами уже запрыгали черные точки, которые
предвещают скорую бесславную смерть от удушья, мою руки опустели, а
давление ошейника ушло.
— Я с радостью принимаю твой дар, Антон.
Несколько минут я так и просидел со склоненной головой, боясь
поднять на Лу глаза. Да, дошутился, чуть не придушили взглядом, в
буквальном смысле. Когда я все же решился взглянуть на Лу, она уже
доедала свой бутерброд и принюхивалась к содержимому баночки из-под
йогурта.
— Это же что-то другое, так? Из той, большой бутыли?
— Да, моя богиня.
— Что?
— Пиво, — пожал я плечами, — когда заклинание Матери выдернуло
меня сюда, к тебе, я шел домой и планировал отлично провести время
в компании этого напитка.
Глаза Лу игриво блеснули и она сделала глоток.
— Сойдет, хотя и какое-то странное.
Все это время Илий не издавал ни звука, но как только услышал о
пиве, его глаза зажглись огнем предвкушения, как если синяку поутру
показать полный похмельный стакан.