«Конечно, жить в такой хибаре никому не захочется...»
***
Осмотрелся он уже сидя на каком-то шатком нагромождении ящиков.
Да. Именно хибара. Трудно было подобрать более точное слово. В
щелястые стены било идущее на закат солнце. Черепки и лоскутья,
пестро разбросанные вокруг, казались принесенными приливом галькой
и водорослями. Все указывало на то, что дом был покинут много лет
назад. Полное запустение. Но вторая дверь хибары давала надежду
выйти к дороге, или, хотя бы, в лес. Мысль об еще одном дне в лесу
пугала. Бросая взгляды на девочку, догрызавшую найденный в рюкзаке
вчерашний бутерброд, он растирал закоченевшие от ледяной воды
ступни и думал о том, что эту ночь им лучше провести тут. Но нужно
было хотя бы развести костер и попытаться сориентироваться на
местности. С болезненным наслаждением приложившись к походной
фляжке с коньяком, он ощутил, наконец, долгожданное тепло, и, с
отвращением сунув ноги в еще сырые кроссовки, встал, толкнул вторую
дверь, делая шаг наружу.
Яркий свет восходящего солнца ударил по глазам. Щурясь и
смаргивая набегающие слезы, он смутно различил темные силуэты
приближающихся людей. Обрадованный, сделал еще шаг вперед, поднял
руку, но отшатнулся, разглядев, наконец, лица. Страх отвратительно
мешался в них с угрюмой, первобытной злобой. Руки нервно сжимали
суковатые дубины и длинные дреколья. Многие принялись нагибаться,
подбирая с земли камни и жирные комья грязи. Что-то страшное
творилось вокруг. Увлекая за собой выскочившую за ним девочку,
Никита попятился назад. Заметив его маневры, кто-то в толпе
взвизгнул и, до этого безмолвная, она взорвалась неистовыми
воплями, ринулась навстречу с бешеной скоростью. Он развернулся,
толкнул девочку вперед себя, заслоняя от пронзительно свистящих
камней. Шаг. У проклятой двери не было ручки. Он вцепился в нее
ногтями, силясь открыть, но не успел. Камень, впившись в затылок,
заставил изогнуться дугой. В глазах потемнело. Он тяжело осел на
землю. Девочка смотрела на приближающуюся толпу, все так же держа
его за руку.
— Беги! — крикнул он, отталкивая ее, выдергивая ладонь. Она
сделала пару шагов назад. Прежде чем обогнуть злосчастную избушку,
испуганно оглянулась.
Именно этот последний взгляд помог ему вынести избиение
нахлынувшей толпы. Упав, он не пытался встать. Закрыв голову
руками, катался по земле в надежде ускользнуть от беспорядочно
мелькающих ног. Иногда ему это даже удавалось. Удары казались на
удивление мягкими. Он не по наслышке знал, на что способны обутые в
тяжелые ботинки ноги. Но тут он сам подкатывался в толпу, лишь бы
подальше от мужиков с дубьем, туда, где им будет не размахнуться. И
все равно он не продержался бы долго, если бы не подоспевшая вдруг
подмога.