- Всё! Хватит!
Болезненный укол АПБ заставил его прервать добивание
поверженного противника. Последний удар пришелся уже в пустоту.
Надзиратели еле успели оттащить переломанного, не подающего
признаков жизни двадцать шестого.
- Я сказал, хватит! Ты выиграл, – Фарт повернулся к помощникам.
– Проигравшего в камеру. И дайте ему двойную порцию концентрата, а
то не очухается.
Раф еле стоял на ногах, но продолжал сжимать кулаки, кипя от
негодования. В голове все еще бушевал ураган из ненависти и гнева.
У него украли добычу? Значит, ему нужен ещё один бой и новая
жертва!
- Молодец, четыре четыре! Ты победил. Ты получишь награду…
Награду? Смысл сказанного с трудом доходил до Рафа. Сейчас ему
хотелось лишь рвать и метать. Бить, пытать, мучить. Кого угодно.
Главное, чтобы прямо сейчас.
- Давайте её сюда. Вот. Хорошо. И тряпки снимите…
За спиной послышался болезненный вскрик.
Раф развернулся.
«Баба!»
- Это твоя награда, четыре четыре. Хочешь, оприходуй её прямо
здесь, хочешь, в камере. Она твоя ровно на час.
Ошейник уже не действовал, но эйфория не уходила. Уровень
адреналина в крови буквально зашкаливал. А сейчас к нему добавилась
ударная доза тестостерона. Бойца попросту распирало от рвущихся
наружу гормонов и лютой почти первобытной ярости, соединенной со
зверским желанием.
Ему требовалась не просто женщина, ему нужна была жертва, в
которую можно выплеснуть всё, что кипит и клокочет внутри, что
жаждет свободы. Абсолютной свободы, ни от кого и ни от чего не
зависящей.
Объект вожделения находился от Рафа всего в двух шагах.
Женщина стояла на коленях, опустив голову. Дрожащая от страха.
Полностью обнаженная. Лет тридцати. На правом предплечье виднелся
номер. SP-031514.
«Спары, лефы и стафы, – снова припомнилось сорок четвертому. – У
этой SP. Значит, спарка».
Неспешно намотав длинные волосы четырнадцатой на кулак, Раф
резко рванул его вверх.
Женщина закричала.
- Заткнись! – рявкнул сорок четвертый.
Его «награда» не выглядела особенно привлекательной, но Рафа это
ничуть не смущало. Ведь всё остальное женское у жертвы имелось, и
это было самое главное. А ещё его дико возбуждал её страх, рыдания,
плещущийся в глазах ужас, панический, заставляющий тело трястить,
как в припадке.
- Заткнись, я сказал!
Раф притянул четырнадцатую к себе и, хищно оскалившись, словно
клещами, сжал пальцами её правую грудь. Он не собирался уводить
женщину в камеру, он хотел изнасиловать её прямо здесь. Здесь и
сейчас.