Штабс-капитан дожевал огрызок огурца.
Пить более не следовало, разве что заказать кружечку пивка. Нет,
надо держать себя в руках.
-Чело-е-ек!
-Чего изволите-с?
-Принеси-ка, братец, чаю да
покрепче.
-Сей минут! – отвечал трактирный
служака и скрылся за занавеской. Кряженцев принялся за изучение
«Донских вестей» – официозной газетки, что захватил с собою для
всякой надобности и теперь извлек, сложенную вчетверо, из кармана
бекеши.
Газета отвлекала от черных мыслей,
словно шампанское или женитьба Фигаро. Хотя была
скучновата, а может и благодаря этому свойству. В общем,
действовала успокоительно и даже определенно ободряюще – особенно
передовица. Выступление Верховного атамана на Большом круге,
изобилующее пафосными велеречивыми клише. Выдержанное в том же
стиле приветственное слово государя-императора к «казакам – верным
чадам нашим», «опоре российского престола».
В самом низу передовицы притулились
колонки зарубежных новостей. Британский лорд Пальмерстон грозит
Российской коммуне санкциями и прочим кознями за поддержку движения
чернокожих против режима апартеида в Конфедерации южных штатов.
Лорд завил: есть веские основания считать, что Коммуна через
дружественную Кубу помогла оружием, восставшим неграм в 1961 году,
а посему с 1964 года необходимо прекратить все торговые отношения
между Великобританией и Россией. Автор заметки высказывал и свою
позицию, а именно, что хотя комуняки и лезут всегда и везде во все
щели с мылом и без мыла, но все-таки Англия – извечный враг России
с давнишних еще дореволюционных времен. И что именно «британский
лев» выступил поджигателем той войны, что привела к революционным
потрясениям всемирного масштаба. И что обглоданной, давно
лишившейся колоний Британии, следовало бы заткнуться. «Чья б корова
мычала…», – так бесхитростно завершил свой опус борзописец.
Будь я корреспондентом, подумал
Кряженцев, добавил бы, что Российской коммуне эти торговые санкции,
что слону дробина. Без цейлонского чая вполне себе можно
прожить.
А вот, кстати, и чаек и, наверняка,
тот самый – британско-цейлонский. Половой услужливо поставил на
стол большую чашку, принес и блюдце с сушками да конфетами – все
для посетителя за чаевые. Да и чай заварил на совесть – черный
густой. О, да это, пожалуй, даже не чай, а скорее тот напиток, что
обожают арестанты в местах не столь отдаленных.