По мере того, как я разливался
соловьем – ну или вороном каркал, тут как посмотреть – кровь
постепенно приливала к лицу поэта, превращая то из просто
несимпатичного в вовсе уж безобразное.
– Боюсь, молодой человек, что вы ни
бельмеса не смыслите в литературе! – сквозь сжатые зубы процедил
Пушкин, стоило мне сделать малейшую паузу.
– Быть может, папаша, просто ваши
пути с ней разошлись лет этак пять-семь назад? – поддал жару я.
– К тому же, поручик, вы еще и
наглец, каковых свет не видывал! – прошипел поэт. – Придется вас
проучить! Посмотрим, будете ли вы столь же разговорчивы у барьера с
пистолетом в руке!
– В любое время – к вашим услугам,
сударь! – внутренне просиял я: рыбка клюнула. – Вызов принят!
– Куда прикажете прислать
секундантов? – сухо осведомился «Наше Все».
– Прошу, – я протянул ему припасенную
как раз на этот случай карточку с адресом «тетушкиного» дома.
– Нынче вечером – ждите! – угрюмо
бросил Пушкин. – Мое почтение, сударыня, – приподняв цилиндр,
коротко поклонился он Полине и, не попрощавшись со мной, повернулся
и зашагал прочь – бережно прижимая к груди брошенную мной к его
ногам книгу.
– Крутись Уроборос… Кажется,
милосерднее было грязно оскорбить его красавицу-супругу, –
задумчиво пробормотала вслед нырнувшему в белую метель поэту моя
напарница.
* **
Визитеры явились к нам в шестом часу
пополудни. Было их двое, оба – военные. Я же встретил их в гостиной
один – Полину мы решили до поры держать в резерве.
– Полковник Данзас, – не подав руки,
коротко преставился мне старший из них, крупный мужчина лет
тридцати пяти.
– Поручик кавалергардского полка Жорж
Шарль де Геккерн д’Антес, – с заметным – пожалуй, даже нарочитым –
французским акцентом назвался его более молодой спутник – приторный
красавчик-гвардеец. Этот, однако, не побрезговал обменяться со мной
рукопожатиями.
– Присаживайтесь, господа, – указал я
гостям на видавшие и лучшие времена кресла. – Не желаете ли чаю –
самовар только что вскипел? Или, может быть, чего-нибудь
покрепче?
– Сперва дело, – холодно отклонил все
предложения полковник, оставшись стоять столбом. Гвардеец за его
спиной лишь с усмешкой развел руками – но не присел и он.
– Как вам будет угодно, – пожал я
плечами.
– Не буду ходить вокруг да около, –
тут же снова заговорил Данзас. – Ответьте, сударь: вы в самом деле
намерены стреляться?