– Э… Скачок? – вопросительно
приподнял я брови.
– А вы как это называете?
– Что называю?
– Ладно, пока не важно, – нетерпеливо
повел рукой Анатолий Сергеевич. – Готовы отвечать на вопросы?
– Готов, – не решившись более тянуть
резину, заявил я.
– Ну, тогда поехали. В каком году в
России проходил Чемпионат Мира по футболу?
– Э… – первый же вопрос вызвал у меня
определенные затруднения. – Как вы сказали, рассказывать о том,
чему сам был непосредственным свидетелем?
– Да, именно так, – кивнул
хозяин.
– Что ж… Тогда держите: в 2014-м и
2018-м! – после коротких колебаний, выпалил я абсурдный на первый
взгляд ответ, с некоторым вызовом поднимая глаза на
собеседника.
В 2014 году я был еще относительно
мелким и на футбол ходил с отцом. Как сейчас помню: стадион
«Лужники», матч «Россия – Италия», ничья 2:2. Это потом вдруг
оказалось, что мундиаль «перепрыгнул» на 2018-й, а за четыре года
до того проводился… не помню даже где. Но зато в 2018-м я снова
попал на матч Чемпионата Мира. Отец был еще жив, но билет мы смогли
достать только один – и пошел я. Те же «Лужники», «Россия –
Саудовская Аравия», наши победили 3:1. Этот матч, кстати, до сих
пор актуален – ну, по крайней мере, до вчерашнего вечера он из
реальности стерт не был. Только счет в одну из пятниц поменялся –
на 5:0.
– Принято, – невозмутимо кивнул
хозяин. – Следующий вопрос: Крым чей?
– Наш, – не сдержал я нервной улыбки.
Что это, тест на политическую лояльность?
– И когда именно он стал «нашим»?
И снова с ответом у меня возникла
проблема. В «моем» 2014-м на Украине все было еще спокойно – их
сборная, кстати, приезжала к нам на тот самый «первый» Чемпионат
Мира, но вылетела после группового этапа. А в 2015-м Крым был уже
российским – якобы с 2012 года. Потом оказалось – с 2014-го – но
все это уже, как говорят юристы, «показания со слов третьих
лиц»…
– В заданных вами рамках – не могу
сказать, – развел я руками. – «В живую» не застал.
– Понятно. А Донбасс?
– Что – Донбасс?
– Донбасс когда вернулся?
– Так он же не… – начал было я, но
сам себя прервал. – Стоп! Забыл совсем. В 2015-м. Только там почти
сразу «переигралось»… Но было, хотя и недолго. В 2015-м, – с
энтузиазмом повторил я.
Вспоминать, что именно и в самом деле
происходило на моей памяти, а что каждый раз впитывалось из
сторонних источников и тупо заучивалось, оказалось даже
увлекательно. Раньше я подобным анализом не злоупотреблял, опасаясь
запутаться и проколоться, и сейчас получал неподдельное
удовольствие. Даже если оно в итоге обернется для меня дурдомом (в
чем я, к слову, уже сильно сомневался) – что с того? Вернее всего,
в первую пятницу июня все снова переиграется…