– Время правления Павла I, – ответила
мне тем временем спутница.
– Что, будем спасать его от
апоплексического удара табакеркой в висок? – щегольнул я своими
небогатыми познаниями об «Императоре-рыцаре», ставшем жертвой
инспирированного Англией заговора – таковой, по крайней мере, была
реальность на момент моей учебы в школе, много Скачков назад.
– Едва ли в этот раз, – с сомнением
тряхнула челкой Полина. – Цареубийство – это 1801 год. Здесь давно
ничего не менялось. Раз заброска идет на три года раньше – скорее
всего цель иная… Нужно было у отца спросить, – мотнула она головой
вслед удалившемуся Эф Эф. – Он точно в курсе, а я как-то не
интересовалась… Так, ладно, что мы тут-то стоим? – встрепенулась
вдруг девушка. – Пошли к остальным!
– Пошли, – пожал я плечами.
Пройдя под гулкое эхо собственных
шагов правым коридором и миновав разделенные тесным тамбуром две
пары высоких дверей, из скучного минимализма подземного убежища мы
вдруг попали в нечто наподобие ресторанного зала, отданного под
фуршет. Приглушенный свет, ненавязчивая музыка, столики с
закусками, барная стойка… В первый момент помещение показалось мне
просто безразмерным, а количество людей в нем – бессчетным, но
затем пришло понимание, что дело тут, отчасти, в зеркальных стенах,
зрительно разносящих зал во все четыре стороны. Но и сам по себе он
оказался отнюдь не маленьким, присутствовавшие несколько десятков
человек вовсе не чувствовали себя здесь стесненно.
– Тут, в зале, весь Орден? – замерев
на пороге, вполголоса спросил я у спутницы.
– Что ты, нет конечно! – заявила
Полина. – Только самая голодная его часть, – добавила она со
сдержанным смешком. – Дальше еще полно помещений. Есть даже боулинг
– но там дорожку нужно было заранее бронировать. Раньше еще имелся
бассейн, но после того, как однажды во время Скачка в нем кто-то
чуть не утонул, его прикрыли и переоборудовали – там теперь
бильярд. Караоке есть…
– Не люблю караоке, – почти
машинально заметил я.
– Да? – задрав голову, подняла на
меня глаза девушка. – А у меня вот с ним сложные отношения. –
Помню, раньше любила там попеть. А потом, после очередного Скачка –
почему-то чуть ли не возненавидела. Но я же помню, как было до
этого! А чувства – это не знания. Противоположным, даже по поводу
такого пустяка – а может быть, как раз по поводу пустяка – очень
сложно ужиться друг с другом. Вот и разрываюсь теперь на части – и
смех, и грех… Ты вообще есть хочешь? – внезапно сменила она
тему.