Обменявшись взглядами, мы с Виктором
медленно двинулись к разворошенной копне по неглубокому снегу.
Привыкшие к людям и хорошо обученные, лошади беспрепятственно
подпустили нас к себе и послушно позволили взять себя под уздцы.
Трофеи мы с напарником распределили заранее. Панкратову досталась
более рослая, драгунская вороная, мне – гнедая егерская, помельче,
но, должно быть, весьма быстроногая.
Первым делом наших «саврасок»
следовало переседлать: конская сбруя – такая же униформа, как и
мундир всадника. Конечно, в походных условиях любое несоответствие
без особого труда можно объяснить, но ведь всяко лучше, чтобы
лишних вопросов не возникало вовсе?
Ласково потрепав свою лошадь по шее,
я водрузил ей на спину заготовленный потник, сверху которого
поставил ленчик[1] (гусарское седло
именно ставится, а не кладется, как это принято в тяжелой
кавалерии). Затянул подпругу и два других ремня. К передней луке
прикрепил черные кожаные ольстры – сумы для пистолетов. Как
положено, сложив вчетверо, уложил на ленчик попону, к задней луке
привесил аркан из толстой пеньки. Ну и, наконец, накрыл седло
вальтрапом – широкой суконной накидкой под цвет моего собственного
мундира, синей с голубой отделкой – геометрическим узором по краю и
крупным вензелем Императора Александра I.
Осталось зарядить пистолеты – что я и
проделал со всей возможной аккуратностью – и разместить их в
ольстрах.
Как обычно, Виктор управился быстрее
меня, и некоторое время, скрестив руки на груди, оценивающе
наблюдал за моими действиями – не делая, впрочем, никаких
замечаний. Едва же я закончил, не теряя времени скомандовал:
– Ну, по коням!
Я проворно вскочил в седло.
– Крепость там, – указал направление
– вообще-то, прекрасно известное нам обоим – мой напарник. –
Значит, еще раз. С патрулем и, потом, с самим Чичаговым, говорить
стану я. Твоя задача – пучить глаза, демонстрировать бравую
выправку – ну и, главное – когда дело будет сделано, активировать
гранату.
– Я помню, – невольно ежась – похоже,
не зря французы жаловались на русский мороз – ответил я.
– Что ж, тогда – вперед. Рысью, марш!
– велел Панкратов, и мы тронулись в путь.
Как и ожидалось, минут через
пятнадцать неспешной скачки мы наткнулись на сторожевой пост.
– А ну, стой! Кто такие?! – грозно
донеслось из-за заснеженных кустов. – Говори лозунг!