– Gwynt sillgelyn, –
прошептал сид, и тут же пространство вокруг поблекло, одновременно
показав скрывавшегося в облаках зверя.
«Грифон!» – пришло мгновенное осознание. Наполовину птица,
наполовину лев, это существо было смертельно опасным для каждого из
обитателей двух миров. В том числе и самого Глэда. Когти грифона с
легкостью пробивали любой доспех, перья служили надежной защитой
как от копья, так и от магии. Силой и массой своей он превосходил
большинство обитателей Скафа. Несмотря на ценность содержащихся в
грифоне ингредиентов, Глэд вовсе не стремился вступать с ним в
схватку. Однако зверя вовсе не интересовали его желания. Резко
прервав парение, грифон бросился вниз, прямо на путников.
«Не время сдерживаться» – осознал Глэд и тут же отпустил
клокотавшую в теле энергию. Из его головы, плеч, рук выступили
черные перья, глаза засветились колдовским огнем, а от всей фигуры
стало исходить мощное давление силы. Едва сдерживаемое, свирепое.
Чуждое живому, оно рвалось наружу, и сид выпустил энергию,
сопроводив одним единственным словом:
– Owen!
Грифон не успел уклониться от ударившей в него магической волны.
Атака не содержала в себе ни огня, ни ветра, никакой иной стихии.
Лишь одну яростную эмоцию, помутившую сознание зверя. Отчаянный
страх завладел хищником, тот дернул крылья в бессмысленной, глупой
попытке спастись, и вместо того, чтобы смести своей массой сида,
ударился о землю. И пусть страшное падение не убило грифона,
подняться на лапы он уже не смог. Копыта Саэфа опустились на тело
врага, а затем пришел черед и копью фейри.
Магия, использованная Глэдом, была коварной. Она воздействовала
не только на врага, но и на заклинателя. Охваченный страхом,
яростью, гневом на противника, сид смог остановиться лишь спустя
минуту после начала схватки. К этому моменту грифон уже был мертв.
Его перья и шерсть покрылись кровью, ребра оказались изломаны.
Впрочем, Глэд вовсе не намеревался оставлять этому созданию жизнь.
Намного больше его беспокоило то, имелись ли у этой схватки лишние
свидетели?
– Мельтия, нас видели посторонние? – спросил сид у парившей над
его головой птицы.
Та ответила в своей обычной манере – приземлившись на плечо и
прикрыв глаза. Насколько мог понять сид, это значило, что
беспокоиться не стоило. Чародей вполне мог воспользоваться плодами
заслуженной победы. Рука сида при этих мыслях привычно легла на
рукоять кинжала.