И действительно, слово «здоров» было
дважды подчеркнуто красным карандашом. Вот тебе, блин, и бабушка
Катя!
Мы заехали в магазин, взяли бутылку
водки и выпили ее, не выходя из машины. Потом… впрочем, это совсем
другая история, а тогда…
А тогда, по пути в Сбербанк, я
вспомнил слова молитвы, которой меня научила Пимовна: «...и остави
нам долги наша, якоже и мы оставляем должником нашим». И не
просто так вспомнил, а понял, заложенный в них, посыл и глубинный
смысл.
Мы все безнадёжно должны. Должны своим
дедушкам, бабушкам, матерям и отцам. За то, что лечили,
кормили, одевали, воспитывали, ставили в угол и били ремнем.
За то, что сделали нас людьми. За то, наконец, что мы не успели
отплатить им добром за добро. Они нам на это не оставили времени, у
нас подросли свои должники, которым мы все простим.
Наверное, этот посыл заставил меня
по-другому взглянуть на свое нынешнее пристанище и сформулировать
кредо: Если есть у тебя возможность быть ласковей и добрей — будь.
Можешь чем-то помочь — помоги, не считая, что эти труды спишет иное
время. Ведь что старикам надо? Похвалить бабушкин борщ, лишний раз
не расстраивать деда, успеть, в меру сил, помочь по хозяйству. Да и
не такие уж они старики…
Когда дядя Вася с напарником припёрли
на тачке мой лист нержавейки, дед уже уехал «в ночное». Бабушка
думала, что это его заказ и не протестовала. Она даже держала
калитку, пока работные люди трелевали поклажу во двор и ставили у
забора за поленницей дров. Возмущался только Мухтар.
Мы присели на бревно у забора. Мужики
степенно перекурили, и дядя Петро сказал, делая паузы между
затяжками:
— Если бы точно знать, что эта
хреновина будет работать, я бы сделал такую. И нам, и тебе. Ну
ладно, бывай. Если что, заходи.
Честно скажу, это меня
воодушевило.
Действующую модель виброплиты я мог
соорудить хоть сейчас. Был у меня трофейный электродвигатель. Два
пацана с нашего края тащили его для сдачи в металлолом, а я
предложил обмен, отдав за него цокалку, поджиг и рогатку с резиной
из молокодойки. Цокалку я, помнится, сделал из бронзовой трубки,
бывшей когда-то соском автомобильной камеры. Из нее можно было
палить не только серой от спичек, но и бездымным порохом.
Пробовал, не раздувало. Поджиг был тоже надежный, стальной,
из толстостенной сверленой трубки. Поэтому пацаны
согласились.