Парень показал себя достойным преемником — магазинчик быстро набрал обороты, что случилось во многом благодаря жене, обладающей вкусом, талантом и неиссякаемой энергией. Вальтер не любил долго заниматься одним и тем же, так что напористость и бешеный энтузиазм жены оказались бесценны — даже сейчас, воспитывая ребенка, Мириам успевала следить за выкладкой, лично общаться с авторами, муштровать продавцов и следить за тем, чтобы муж не терял интереса к делу. Поездка, которая намечалась, как раз была задумана с этой целью.
Интерьер кабинета почти не изменился, разве что детские рисунки Вальтера, которые украшали стены во времена отца, уступили место фотографиям его сына: малыш Сигмунд с родителями, малыш Сигмунд, катающий машинку, малыш Сигмунд, измазанный кашей, с ложкой в руке и, наконец, малыш Сигмунд в костюме пирата, который очень шел к его смуглой мордашке, унаследованной от матери и хитрой улыбке, доставшейся от отца.
Обняв друга, Вальтер вручил ему конверт с гонораром, который Ларс, не открывая, сунул в карман куртки.
— Чаю? Кофе?.. Коньяка?
— Коньяка, — ответил Ларс.
Вальтер уставился на него с изумлением.
— Серьезно?! Если хочешь, я могу, конечно, но...
— Расслабься, я пошутил, - усмехнулся Ларс.
Оба знали, что у Ларса аллергия на алкоголь — еще на первом курсе, когда их группа отмечала начало учебы, Ларс поставил всех на уши, потеряв сознание после глотка спиртного. «Забудь об алкоголе, парень, если не хочешь отправиться на тот свет», — сказал ему врач из скорой. Так что стать пьяницей в этой жизни Ларсу не грозило.
Зная вкусы приятеля, Вальтер остановился на кофе и, пока чашка наполнялась ароматной жидкостью, разглядывал Ларса с плохо скрываемым беспокойством. Когда кофе был готов, вручил ему чашку и, сев напротив, сказал:
— Давай-ка, рассказывай, что случилось.
— Ничего не случилось, — ответил Ларс.
— Твоя физиономия говорит обратное.
— Моя физиономия ничего не говорит.
— Ну да, конечно. А еще — ты напялил на себя все черное, потому что очень любишь жизнь.
Ларс взглянул на себя и удивился. Одеваясь, он совершенно не думал, какой цвет выбирает. В результате джинсы, куртка, кроссовки и даже водолазка, все оказалось черного цвета. Выбивался из погребальной гаммы только длинный терракотовый шарф. Откуда он взялся, Ларс не помнил. Судя по цвету, наверняка подарила Мириам, которая питала слабость ко всем оттенкам красного. Это был единственный шарф, который он откопал в гардеробе. Мог обойтись и без него, но после недавней простуды не рискнул.