— Вот, — сказал Ларс, указывая на шарф, — не черный.
— Ну-ну, ищи отговорки, — усмехнулся Вальтер. Сам он, в оранжевом свитере смотрелся бодро, как рождественский апельсин.
— Да не ищу я отговорок, — огрызнулся Ларс, — мои работы — дерьмо, жизнь — отстой, что делать — не знаю.
— Может к психоаналитику сходишь? — предложил Вальтер. — У меня есть один знакомый...
— Нет.
— Тогда съезди куда-нибудь, развейся.
— Да я и так в прошлом месяце к тетке летал. Мало что ли?
Вальтер хотел возразить, что тетка и «развеяться» — это совсем не одно и то же, но не успел — в кабинет влетела Мириам.
— Ларс, дорогой, как ты? — воскликнула она, заключая друга в объятья. — Какой-то ты бледный... Болел? Так я и думала. Вальтер, надо было нам все-таки к нему съездить, — взгляд ее упал на кофейные чашки. — Кстати, мальчики, обед через двадцать минут. Хильда готовит тефтели, так что... Ларс, не выдумывай, что значит «дела», ты и так не был у нас целый месяц, и вообще, какой-то ты расстроенный, что случилось? Да ладно тебе, «ничего», я же вижу... Может все-таки останешься на обед? Посидим, поболтаем, как в старые-добрые времена, а? Соглашайся! К тому же, дождь скоро начнется, смотри как стемнело... Ну хорошо-хорошо, давай потом. Вернемся через неделю — приезжай обязательно, или нет, лучше мы сами к тебе приедем, а то тебя не дозовешься. Кстати, симпатичный шарфик, тебе идет... Я подарила? А-а, точно... Спасибо... Ну, не теряйся. Звони... До встречи.
Распростившись с друзьями, Ларс снова оказался под хмурым небом, полностью отражающим его настроение.
Что может быть хорошего в проливном дожде, когда нет зонта? Ничего.
Ларс тоже так подумал, когда внезапный ливень застал его посреди улицы. Вернуться от Вальтера он решил на трамвае, но дождь заставил сменить планы. Заскочив в первую попавшуюся дверь, Ларс оказался в туристическом бюро, где кроме него нашли приют еще несколько прохожих. Ему повезло, он почти не вымок. Зато, как выяснилось, забыл дома телефон. Поэтому, отогнав мысли о такси, решил переждать непогоду и все-таки дойти до трамвая.
Он уселся в кресло и принялся листать буклеты. Несмотря на ненастье, развесистые пальмы, песок и бирюзовые воды тропиков совсем не притягивали. Перед внутренним взором всплыла утренняя ситуация — стеллаж, сдернутая ткань и портрет девушки, который за семь лет он даже не попытался дописать.