– Вы собираетесь заочно это сделать?
Может, когда я в контору приеду…
– Да нет, не беспокойся, Роман
Аркадьич, я так справлюсь. Ну, извини, что от дела тебя оторвал. Я
вижу, ты пытаешься вспомнить, что на твоём диске было начертано.
Честно говоря, мне непонятно, зачем столько мучиться, если у меня
можно спросить. Обратился бы ко мне, я бы тебе всё в подробностях
рассказал… У меня и схемка сохранилась. Но не смею навязываться.
Спокойной ночи, мой дорогой.
М-да, Рома. Как об стенку горох. Не
можешь ты перестать думать об этой гадкой штуке. Впрочем, как и
предполагалось. Ну, ничего, я знаю, чем тебя поманить так, что ты
всё на свете забудешь! И Радзинский не сможет тебя удержать, потому
что голос крови сильнее занудного зова разума. Особенно, если разум
этот чужой, а в твоей собственной голове при этом томительно
плещется безумие.
Итак, приступим. Нитки закреплены на
правой руке. Сейчас мы их аккуратненько разрежем и снимем эту
гадость. Ух ты! Симпатичный браслетик! Со вкусом так сделан.
Правда, в этническом стиле… Прости, Рома, но фолк – это не твоё.
Тебе бы пошло что-нибудь готическое. С твоей-то энергетикой… Чёрт!
Эта штука завязана на кого-то ещё! Кого-то очень сильного. М-м-м,
как же больно! Похоже, это ожёг. Так, спокойно. Перчатки. Кто же
так яростно тебя защищает, Рома? Ведь это точно не Радзинский. Его
я за сотню вёрст почую. Давай, будь хорошим мальчиком и помоги
своему боссу. Я же должен избавить тебя от этой вещицы. Хотя уже и
не надо. Та-а-ак, вот за эту ниточку подцепим и…
Руднев с удовлетворением наблюдал,
как оказавшиеся на свободе нити рассыпались в воздухе и медленно
растаяли мерцающими волокнами света. Придётся пока забыть про
горящую от ожога ладонь, уже покрывшуюся не слишком эстетичными
волдырями. Пока Радзинский не очухался, нужно ещё кое-что
предпринять. Проверить свою догадку. Когда ещё удастся добраться до
самой сердцевины твоего существа, Роман Аркадьич…
Руднев собрался и совершенно
безжалостно вторгся в сознание ощутимо растерянного и временно
беззащитного подростка.
Перед ним змеился лабиринт коридоров
и сотни надёжно запертых крепких дверей. «Вот оно что! Кто же это
так над тобой поработал?» – искренне удивился Руднев. И решительно
обратился к своему компаньону: «Послушай меня, Рома. Я хочу помочь
тебе. Не бойся. Открой мне свой разум. Смотри: я срываю
удерживающие тебя печати – одну за другой. Тебе позволено всё.
Кто-то сказал тебе, что это не так? Забудь». Он начал методично
срывать тяжёлые, прочные замки. В какой-то момент Руднев
почувствовал, что Роман внутренне дрогнул, но сопротивляться не
стал. Хороший мальчик. Посмотрим, как теперь твои самозваные
опекуны, Рома, с тобой справятся. Руднев удовлетворённо вздохнул и
вынырнул на поверхность.