– Надежда! – слишком памятный низкий
и бархатный голос радостно разнёсся по всему подъезду, заставив
Руднева нервно вздрогнуть. Викентий Сигизмундович прямо на пороге
обнял и горячо поцеловал дочь, слишком хрупкую на фоне его мощной
фигуры, и только потом махнул своим гостям, – Входите, господа…
Проследовав за ним через тёмный
коридор, они оказались в просторной гостиной, которая выглядела
именно так, как предполагал Руднев: отовсюду свисают пыльные
драпировки некогда белой ткани и в воздухе стоит затхлый запах
давно не проветриваемого помещения.
Радзинский немедленно стащил
несколько чехлов: с кресел, с дивана и стульев, распахнул настежь
окно. Обстановка сразу стала веселее.
Шепнув, что-то на ушко Наденьке,
Викентий Сигизмундович ласково поманил к себе Панарина.
– Жень, можно тебя попросить? – И
приобняв его – так фамильярно и так обыденно, что Руднев невольно
приревновал к нему своего друга – изложил свою просьбу вполголоса.
И подтолкнул их обоих куда-то. В сторону кухни, как догадался
господин адвокат.
Удалив лишних свидетелей, Радзинский
не стал садиться: непринуждённо прислонился спиной к подоконнику.
Руднев понял, что он намеренно отвернулся от света – чтобы гость не
мог разглядеть как следует его лица.
– Жениться собрался, Андрей
Константинович? – послышался его насмешливый баритон.
– А Вы возражаете? – Руднев, не
дожидаясь приглашения, брезгливо присел на краешек стула.
– Конечно, возражаю. Вот Панарину я
бы дочь отдал. А тебе…
Руднев снова – как недавно в
ресторане – ощутил прилив острой и горячей ревности, но тут же сам
себя успокоил: Женечка не станет у него на пути. Никогда.
– Может, саму невесту спросим? –
холодно предложил он.
– А чего её спрашивать? Девчонка!
Бестолковая ещё.
– Вот именно, – зло усмехнулся
Руднев. – Не будем её спрашивать. Давайте, без неё как-нибудь
договоримся.
Радзинский одобрительно хмыкнул и
всё-таки снизошёл до более тесного общения. Подошёл поближе,
поставил стул напротив, сел и окинул гостя ехидным взглядом своих
янтарных кошачьих глаз.
– И всё-таки нравишься ты мне,
Руднев, – задушевно проговорил он, заглядывая снизу ему в лицо и
наклоняясь при этом так, что пряди его длинных седых волос
коснулись лежащей на рукояти трости рудневской руки. Андрей
Константинович не дрогнул и бровью не повёл: абсолютно спокойно
продолжал смотреть ему прямо в глаза. – Интересно, какой же масти у
Вас будут дети? – задумчиво продолжил Радзинский и зачарованно
прикоснулся к чёрным рудневским волосам.