Рос Андрей Константинович без отца.
Воспитывали его мать и бабка – обе по-своему деспотичные и
невыносимые особы. Мать Руднева была с виду нежной тургеневской
барышней с талией в сорок пять сантиметров и неизменно аккуратно –
волосок к волоску – гладко причёсанными длинными чёрными волосами,
разделёнными на прямой пробор и безупречно заколотыми на затылке
вечными шпильками. Эти шпильки до сих пор снились господину
адвокату в страшных снах – как символ мрачного безотрадного
детства.
Мать преподавала в музыкальной
школе, и ученики ненавидели её за редкую душевную чёрствость и
фантастическую придирчивость. Андрей Константинович полностью
разделял их чувства – ведь ему-то приходилось терпеть мамочкино
бездушие двадцать четыре часа в сутки!
С пяти лет вместо игр и прогулок всё
свободное ото сна и прочих неизбежных рутинных занятий – вроде
купания и питания – время Андрюша проводил за инструментом. За
любые проступки наказание было одно – дополнительные экзерсисы за
роялем. Да, в гостиной стоял огромный чёрный рояль! Предмет особой
гордости и обожания со стороны Софьи Владиславовны.
Maman думала и говорила только о
высоком – о «низком», то есть, попросту говоря, о насущном
заботилась бабка – Анна Леопольдовна – которую Андрюша до смерти
боялся. Все соседи знали, что она – ведьма. И никому не приходило в
голову с ней ссориться. Впрочем, к внуку Анна Леопольдовна
относилась совсем не плохо – просто ужасно собственнически. Она
ревниво следила за всеми его контактами, не позволяла ни с кем
сближаться и пугала мальчика странными намёками на его особое
предназначение.
Бабка учила Андрюшу страшным вещам,
брала с собой ночью на кладбище, поощряла его интерес к призыванию
злых духов и беседам с покойниками. Со временем Андрей
Константинович стал находить в этих контактах с потусторонним
особое мрачное удовольствие. Магия позволяла выплёскивать весь тот
негатив, который, благодаря нелёгкой его жизни, копился в мальчике
в невероятных количествах. Бедный ребёнок рос издёрганным,
замкнутым и нервным, а характер его очень скоро стал на редкость
желчным и мстительным.
Одиннадцати лет от роду Андрей
Константинович мог с закрытыми глазами сыграть Шопена и без труда
навести порчу на одноклассника. Вот тогда-то и состоялось его
первое свидание с Господином в чёрном, к которому бабка готовила
Андрюшу, чуть ли не с самого рождения.