Федька
деловито собрал сумки, я проверила, не забыл ли он чего-нибудь. Дежурный вялый
поцелуй, такой же, каким мы обменивались утром, когда он уходил на работу, и
вечером, когда возвращался, - и вот я одна… А Люська тем временем, оказывается,
нашла себе англичанина! И не просто нашла, а собирается замуж!
-
Светка, это Питер. Ну, Питер Даннер. Помнишь его? С которым мы в «Севере»
познакомились после выпускного. Мы с ним еще открытки друг другу отправляли. Он
приехал, и мы встретились, и вот…
-
Ну ни фига себе! – только и могла сказать я.
Очень
хотелось съехидничать, спрашивала ли она его о том, насколько толсто выглядит,
но сдержалась.
***
С
Питером Даннером - такая у его семейства была настоящая фамилия - мы с Люськой
действительно познакомились через пару дней после школьного выпускного. Питер
только что получил диплом Оксфорда и решил отметить это событие туристической
поездкой в Россию.
Историческая
встреча произошла в кафе «Север» на Невском. Если не ошибаюсь, они оба
нацелились на одно – последнее – пирожное. Питер стоял в очереди перед нами, и
Люська не смогла скрыть разочарования. Будущий граф хоть и не понимал ни слова
по-русски, месседж прочувствовал и галантно уступил пирожное даме. Люська тогда
английского еще не знала, но, в отличие от меня, хорошо говорила по-французски.
Питер, как выяснилось, тоже, и языковой барьер был преодолен. Люська предложила
поделить пирожное пополам.
Мы
сели за один столик, франкофоны мило щебетали что-то непонятное над своими
половинками «птичьего молока», а я тупо молчала и чувствовала себя лишней.
Чтобы не мешать им, быстро выпила кофе и ушла, сославшись на неотложные дела.
Ничего
эдакого между ними тогда не произошло, они просто погуляли по городу, а на
следующий день Питер уехал в Москву.
«Он
милый, но слишком старый», - сказала Люська. Впрочем, кое-какие отношения они
поддерживали, если можно назвать отношениями одну рождественско-новогоднюю
открытку в год. За двенадцать последующих лет Питер успел жениться и
развестись, а потом внезапно написал Люське длинное письмо, в конце которого
мимоходом упомянул о своем намерении снова посетить город на Неве. Вот и
посетил…
В
тот год, когда все мы были просто неприлично молоды и полны надежд, титул графа
Скайворта принадлежал старенькому дедушке Питера. Дядя Питера, как старший сын,
по титулу учтивости* именовался виконтом Флиткортом. Двоюродному брату, а
также отцу досталось лишь кислое обращение «достопочтенный», а самому Питеру –
и вовсе ничего. В очереди за графским титулом он стоял лишь пятым, а поэтому с
чистой совестью мог считать свои шансы нулевыми и не забивать голову
аристократической ерундой.