— Ай, какой обманщик, — цветочница
отступила на пару шагов и погрозила пальцем не то шутливо не то в
самом деле разозлившись. — В таком случае, придется вам подарить
мне что-то, кроме денег, иначе неразлучник не убережет вас от новых
потерь в путешествии.
Терри вскинул брови, восхищаясь
такому очаровательному нахальству. Вволю посмеявшись над пропажей
громоздкого чемодана, который выводил его из себя, он чувствовал
такую легкость в голове и всем теле, что удивлялся, как ветер до
сих пор не подхватил его и не унес следом за птицами. Подчиняясь
порыву, он шагнул к девушке, заключил ее в объятия и поцеловал.
Этот поцелуй был нисколько не похож
на те, которые остались их общим летним секретом с кузиной Анитой
Риканен. Мягкие губы цветочницы раскрылись, и она ответила.
Подалась ему навстречу, запустила прохладные пальцы в волосы.
Длинные пушистые ресницы дрогнули и опустились. Это мгновение
длилось и длилось, и единственное, о чем мечтал Терри, — чтобы оно
не заканчивалось никогда.
— А вы хитрец, господин, —
цветочница отстранилась. Ее щеки заалели, а в глазах снова
вспыхнули яркие искорки, которые привлекли Терри с первого взгляда.
— Я хотела попросить что-то другое, но уже и позабыла что.
Она наклонилась и подхватила
корзинку. Отошла — слишком поспешно по мнению обескураженного Терри
— и пожелала удачи в дороге.
* * *
Адрес штаб-квартиры искателей знали,
пожалуй, все, хоть редко кто из горожан когда-либо заходил туда. За
приметной охряной дверью, по мнению многих, работали самые
беспринципные люди во всем городе. Разумеется, в первую очередь
всех раздражал королевский эдикт, который регламентировал ношение
шляп серого цвета. Оказалось, что право носить такой головной убор
нужно подтверждать разрешительными бумагами. Именно тогда искателей
заметили все. Открытые письма, протесты, выражаемые на самых разных
уровнях, и даже единодушное, хотя и краткосрочное бойкотирование
эдикта ничего не изменили, а искателям придумали пренебрежительную
кличку «Серые». Впрочем, это прозвище прекрасно вписалось рядом с
«королевской псарней».
Терри остановился рядом с входной
дверью, с некоторым недоверием ознакомился с гравировкой на
приветственной табличке: «Приходите завтра».
Он задрал голову, чтобы
удостовериться, что ему не показалось, и в окнах на втором этаже
все еще горел приглушенный свет. Мог ли он рассчитывать, что не все
разошлись по домам?