Хочу провалиться под землю.
Буква «Твердь».
Мне очень страшно. Я сейчас умру.
Одногруппница, та самая, что позвала
с собой в туалет, запнулась об корягу.
Раскинула руки, пытаясь удержать
равновесие.
Как же тошнит. Видимо, это от сырого
воздуха.
Я натыкаюсь на нее и падаю. Виноваты
дешевые кроссовки с плохой подошвой.
Буква «Твердь». Да
какой же это алфавит? Если я пойму, все закончится. И мир станет
прежним.
Я выше ее почти на голову. Пытаясь не
упасть, держусь за грудь девушки. Какой позор! Скоро об этом будет
знать весь курс.
А грудь хороша: упругая и большая.
Перед глазами мелькают петли, похожие на вензеля.
Я умираю. Я падаю в темноте.
Так вот откуда сырой и затхлый
воздух. Каким-то образом я очнулся в пещере, которая тянула ко мне
руки целый день.
Я исчез из этого мира. Из мира
филфака, где слишком много красивых девушек. Из мира бесконечного
изучения древних языков. Никому не нужных и не востребованных. Из
мира, где меня ждала в лучшем случае работа учителем средних
классов.
Какое счастье!
Буква «Твердь».
***
– Тихо, ты сейчас мне сиськи
оторвешь, – Танин голос звучит, будто издалека. – Убери руки. Да,
да, они не отрываются.
Я убрал руки и сразу же упал,
лишившись точки опоры.
– Где мы? Где лес и девчонки?
– Нашел, у кого спросить, – пожала
плечами Татьяна.
Я поднял голову и огляделся: мы
находились в полутемном помещении с низкими сводами, с которых
свисали фиолетовые сосульки. Твою ж мать... Надо было идти на
географа, но баллов ЕГЭ не хватило.
Кажется, мы попали в подземелье или,
скорее, в пещеру, учитывая карстовые наросты. Только почему они
такого ядовитого цвета?
– Ты заметил, что сталактиты –
фиолетовые? – повторила мой вопрос Таня.
– И это все, что тебя волнует? Мы
бежали по лесу на физ-ре и вдруг, как Алиса в нору, провалились в
непонятную пещеру.
– Ты хочешь, чтоб я начала истерить?
– усмехнулась девушка. – А я могу. Хочешь, уткнусь тебе в плечо,
порыдаю или поору? А может, отдамся тебе напоследок? Как насчет
секса с красивой девушкой? У тебя же, наверное, будет первый раз.
Чего терять-то? Если мы отсюда не выберемся – мы покойники. И
смерть от голода будет весьма мучительной.
Я вздрогнул, но не от ее слов – до
конца еще не осознал происходящее. А от того, что понял – весь день
перед попаданием в пещеру я мечтал провалиться под землю. Мне
настолько плохо было в повседневности, среди надоевших занятий,
педпрактики, детишек и учителей, что Вселенная услышала мой немой
крик.