— А можно покороче? — перебил Кедров
мой литературоведческий монолог.
— Прошу прощения, — сделал я
смущенный вид, хотя уже успел сформулировать ответ. — Как известно,
после пожара начинают проверять противопожарные средства — багры
там, песок. Как в сегодняшней лекции господина полковника, что о
контрразведке стали задумываться, когда получили плюху в
русско-японской войне. Так вот... В августе в товарища Ленина
стреляла женщина. Возможно, если бы это был мужчина, покушение не
удалось бы, но женщины всегда вызывают меньше подозрений. Можно
предположить, что мы теперь станем относиться к женщинам с
повышенным вниманием. Но! Наш противник может рассуждать так —
большевики отнюдь не дураки, они понимают, что снова женщину не
пошлют! А если мы снова отправим женщину?
— Владимир Иванович, браво! —
зааплодировал мне Кедров уже во второй раз. — Я опять поражаюсь
ходом ваших мыслей! А как говорите, зовут писателя?
— Эдгар Аллан По, но некоторые
переводчики именуют его Аллейном Поупом, еще как-то.
— Артур, а ты читал Эдгара По? —
обернулся Кедров к своему заместителю, а тот лишь пожал плечами и
ответил:
— Слышал о таком, но не читал.
Артур? Уж не тот ли самый Артур
Фраучи, он же Артузов, легенда советского ВЧК-НКВД, человек,
организовавший арест Савинкова и Сиднея Рейли? Фотографий Артузова
я не помню, а сам он не походил ни на Армена Джигарханяна, ни на
Гирта Яковлева, сыгравших его в разных фильмах. Впору просить
автограф или делать селфи. Впрочем, все равно никто не поверит.
Странно только, что они не читали Эдгара По. Впрочем, они наверняка
читали те книги, о которых я слышал и даже видел, но ни за какие
коврижки читать бы не стал. Например, «Капитал» Карла Маркса.
— А я-то думал, откуда вы знаете
американскую поговорку о кошке и любопытстве? Я сам ее слышал в
Лозанне, от знакомого американца, был очень удивлен, услышав ее
здесь, в Москве. Стало быть, кроме латыни вы знаете английский
язык?
— Михаил Сергеевич, помилуйте! —
вскинулся я. — Я уже и церковно-славянский не помню, а меня этому
языку в семинарии обучали! Да что там — я уже и русский язык забыл.
Вон, постоянно путаю, где «е» ставить, а где «ять». А английский...
Мне Вальтер Скотт всегда нравился, Чарльз Диккенс, Льюис Кэрролл. А
наш преподаватель говорил, что настоящее чтение может быть только
на языке оригинала. Вот я и пытался читать английские книги со
словарем. Текст прочитать сумею, а говорить —никак!