На девятый день впереди уже чётко
очертились вершины гор, но они совершенно не приближались, а дорога
то поднималась по одинаковым холмам, то убегала в одинаковые
долины. Казалось, что они никуда не продвинулись, и вот уже настал
вечер.
Пришлось располагаться на ночёвку, и
они уже начинали нравиться Кальдуру — людей вокруг не было, а
компания неба и бесконечного пространства оказалась удивительно
приятной. Никаких опасностей, никаких врагов, никакого напоминания
о прошлом — благодатные одиночество и тишина, в которых бы хотелось
остаться навсегда.
Довольный ишак щипал неподалёку траву,
привязанный к матёрому и колючему кусту, почти без листьев. В паре
десятков шагов журчал ручей, от него веяло приятной прохладой.
Горел костер, в котелке бурлило варево из высушенных овощей и
подозрительной крупы, пахнущей сыростью и гнилью, выкупленных
втридорога у дорожных торговцев. Главным ингредиентом «супа»
являлся — «ну, пускай будет кролик, как и всё остальное, что я
подстрелил в степях», за авторством Дукана. Солнце только зашло,
царили сумерки, а звезды уже были видны в особенно-бескрайней
степном небе.
Анижа сидела на камне, отвернувшись от
них, морщилась и осматривала ноги.
— Ну, — Кальдур подошёл к ней и
плюхнулся рядом на землю, посмотрел устало, — не надоело
ещё?
— Только твоё нытьё, — задумчиво
ответила она и поболтала ногами.
Чуть отвернулась, развернула платочек,
прикрывающий рану на запястье, с шипением втянула воздух — рана всё
ещё выглядело свежей и влажной. Она аккуратно оттёрла с кожи капли
крови, порылась в сумке свободной рукой, достала оттуда средства,
что дал целитель из столице и обработала рану.
— Всё ещё не зажила? — спросил Кальдур
с грустью и беспокойством.
— Нет, — она устало поморщилась. — Но
эффект есть. Мази помогают. И у меня начал получаться ритуал
лечения. Рану он почти не берёт, видимо слишком слаб, но мне
кажется, всё равно потихонечку выправит ситуацию. Жаль только сил
не остаётся на практику. Ха. Вроде бы человек был создан для
ходьбы, а оказывается, так тяжело это даётся.
— Эх, Анижа, — Кальдур вздохнул. — Вот
нужно тебе это всё. Я тебе только боль принёс в жизнь. Зря ты меня
не послушала. Рана эта, ноги сбитые, глаза усталые вечно, а сколько
раз тебя похищали за этот месяц?
— Видимо ещё недостаточно, — она
холодно посмотрела на Кальдура и попыталась улыбнуться.