Он осёкся, а она вырвалась и отвернулась.
— Слишком много крови на этих руках… — тихо сказал он. — Прошу
тебя, уходи. Ты очень хорошая и добрая, но тебе не нужно спасать
меня. Спаси тех, кто достоин этого. Тех, кого ты сможешь спасти. А
лучше уходи дальше от всего этого. Далеко на запад и юг, за Солас,
туда, где Явор разбивается на водопады и исчезает в скалах. Туда,
где живут истинно-свободные люди, до которых руки правителей и
жрецов просто не дотягиваются. Живи для себя. Найди мужа. Роди ему
детей. Помоги построить хороший дом. Проживи жизнь, которую
заслуживаешь. Забудь обо всём этом, как о страшном сне.
Пожалуйста.
— Нет, — отрезала она.
— Тогда я уйду от тебя ночью. Тихо. Ты не заметишь. И не сможешь
меня найти. Я не хочу поступать так, не хочу расставаться с тобой
так, но ты меня вынудишь.
Она сжала кулаки, опустила плечи и голову, постояла так минуту,
пошмыгала носом, развернулась резко и зашагала прочь. Кальдур нашёл
в себе силы и улыбнулся ей вслед.
Это он здорово придумал. В храме о ней позаботятся, накормят,
оденут, предоставят укрытие и кров. Не выдадут, если кто будет
спрашивать. Кому нужна мелкая девчонка, у которой за душой ничего
нет, кроме доброты и глупости? Её искать не будут, никто даже не
вспомнит, что она была рядом с ним. Никто этого не видел. В таком
большом городе много людей. Легко потеряться. И начать новую
жизнь.
Эта мысль успокоила его разум, а вот его живот при упоминании
корма вдруг зарычал и обиделся.
— Что? Отвык переносить голод, псина? — ухмыльнулся Кальдур и
похлопал ладошкой старого приятеля. — Жалование нам в это
путешествие, увы, не выдали. Но в таком большом городе должно
найтись немного еды для нас с тобой. Видимо, придётся проверить…
сохранилось ли во мне хотя бы толика той юркости, с которой я
таскал себе пропитание в Драконьем Чертоге. Жаль, я уже не такой
маленький и незаметный.
Кальдур огляделся и оценил обстановку. Центральная улица, где
они разминулись с Анижей, была заполнена торговыми лотками и
толпами народа. Укрываясь капюшоном, он оглядел лавочников, стоящих
рядом. Те были наготове, кричали о своих товарах, улыбались, одним
глазом выискивали клиента, за которого можно зацепится, а вторым
приглядывали за товаром. Внимательно и напряжённо. Даже с какой-то
угрозой.
Живя в деревне так долго, Кальдур как-то и отвык от подобных
взглядов и напряжения внутри людей. Тут своих не было, не было
соседей, не было сородичей. Каждый сам за себя искал место под
солнцем в большом городе. Стоит привыкнуть к этому и быть
осторожным с людьми.