— Петр Николаевич, позвольте пару вопросов? — Забелин решительно
вернул беседу в деловое русло. — Есть какие-нибудь новости о
пропавшей девушке?
— Увы, нет. Но не переживайте, места вокруг обжитые, крупных
хищников нет, так что никуда не денется, найдется. Мы разослали
ориентировку на нее по всем окрестным фермам и пасекам, а Салем
взялся еще раз с утра осмотреть все вокруг места падения. Он
упорный парнишка, если какие-то следы остались, Салем обязательно
их найдет.
— А откуда Салем вообще здесь взялся? Он же хавийя.
— Так получилось, — Николаич пожал плечами, видно было, что
вопрос ему не слишком приятен.
— И все же. Вы же понимаете, для меня это не праздное
любопытство.
— Да в плен он угодил во время одного из бандитских налетов на
наш анклав. Обменять его на наших пленников не получилось. В камере
годами держать — не вариант, ну не убивать же его. Так и живет на
ферме, за коровцами присматривает, харчи отрабатывает. Вот и вся
история.
— То есть, по сути, он — ваш раб? Почему бы его просто не
отпустить домой?
— Ты слова-то подбирай! Он военнопленный, а не раб. Никто его
насильно работать не заставляет! Сам вызвался. А отпустить не могу.
Слишком много он лишнего знает, включая нашу систему обороны. А ну
как завтра он на нас новую банду наведет? Вот вы свою работу
закончите, всех хавиков к порядку призовете, тогда и пусть едет на
все четыре стороны! А лучше пусть вон женится да деток заводит,
тогда и ай-ди свой назад получит, и все права гражданина.
— Скажите, а много таких пленников в Содружестве содержится? Вот
у вас, Майк, такие военнопленные есть?
— Нет. Мы с террористами не церемонимся. Хороший бандит — дохлый
бандит!
Вот и поговорили.
После завтрака Марина повела Забелина осматривать ПВР[11]. Благо
идти было недалеко — здание старой школы располагалось прямо на
центральной площади, напротив администрации.
— Мы для деток большой учебно-развлекательный комплекс построили
на окраине Кибуца. Они там и учатся, и купаются, и на аттракционах
развлекаются, и спортом занимаются. Там же небольшой зверинец и
своя миниферма. В общем, детей оттуда с боем домой забирать
приходится. А это здание хотели под гостиницу на перспективу
переоборудовать. Но раз такое дело, пусть пока на общее благо
послужит.
— Все равно не понимаю, зачем Кибуцу все расходы на себя брать?
Все равно большинство освобожденных разъедется. Не всем колхозная
жизнь по душе. Да и людей у вас маловато. Это сейчас мы по десять —
пятнадцать человек в неделю освобождаем, но ситуация меняется,
додавим эмира, только в Сууке сразу порядка трех сотен человек
освободим. Конечно, не в один день, но освободим. А в других кланах
рабов еще больше. Сможете всех принять?