Миранда
скакала к Володьке, помня только его наставления. Весьма
кстати.
— Прыгай!!!
— заорал он. Схватился за знакомую луку и заполз на Вихря. Спасибо
сэру Жану: научил в доспехах возвращаться в седло. А уж побить
бегущих было делом нескольких минут. Конный рыцарь и в лобовом бою
подобен самолету Второй мировой, напавшему на стрелковое
отделение.
— Ни хрена
себе разминочка! — сказал сэр Волк. Но Миранда, испуганно
разглядывавшая раненых и посечённых, словно не слышала его. Барон
выковырнул из себя несколько серебряных наконечников:
— Блин, мне
ведь ещё на соревнованиях выступать!
* * *
Когда
Феоктистов привез ещё и горожанку к хазарину Давиду, Зубров уже был
на ногах и сосредоточено крутил во дворе дома ростовщика турнирное
копьё.
—
Тренируешься, морда! Чего не веселый такой?
Николай
остановился и вытер крупные капли пота:
— Ты
знаешь, кого мы спасли?
— Ну
и?
— Самых
настоящих ведьм. Они мне сами сказали.
— Ты чего,
перегрелся что ли?
— Да
заткнись ты! — разозлился Зубров. — Тебе же говорю: самые
настоящие. Ну, кроме Эммилии. Её-то оговорили. А все остальные на
мётлах летают, шабаши устраивают, с Люцифером обжимаются... Обещали
и меня на шабаш пригласить.
Феоктистов
почувствовал, что почва начала уходить из-под ног. «Да нет, не
может быть!» Естество волка цеплялось за свою
непогрешимость.
— Что, и
девочка тоже?
— Да. Это
дочь второй сожженной старухи от её собственного сына. Которого
неделю назад спалили. Духов мёртвых для игр вызывает. А они её
гладят и щекочут.
По спине
Феоктистова пробежали мурашки. Размером с воробья. Но он постарался
решительно откинуть тошнотворное ощущение непоправимой
ошибки:
— Ты сам-то
этих духов видел?
— В том-то
и дело. До сих пор вспомнить страшно.
— Дела… Ну,
а ты-то как? На шабаш пойдешь?
Зубров
задумался, а затем неожиданно улыбнулся:
— Да ну
попробую, наверное, разок!
— Вот тебе
раз! С чего бы это?!
— Ты не
представляешь, что они со мной вытворяли!
— Кто
«они»? — изумился Феоктистов. Это отвлекало от ненужной
рефлексии.
— Ну, девки
эти. Ведьмы.
— Все трое,
что ли?
— Ну
да.
— Ясно...
Ты драться-то сможешь?
— Ещё
как!
—
Сомневаюсь. Ну да ладно. На, тогда, подкрепись! – спасительное
сознание волка привычно вытесняло ненужные переживания. («Ну, убили
не тех! Подумаешь. С кем не бывает. Главное — в следующий раз не
промахнуться!»)