Ему что-то кричали, били его копьями и
топорами, пускали в него стрелы почти в упор, бежали, прятались, но
ни у кого из них не было и шанса.
Закончив работу, он ещё долго стоял
посреди поля и смотрел в землю. Пока на поверхность его не вернуло
движение.
— Что ты делаешь, Анижа?
Искажённый доспехом голос заставил её
вздрогнуть. Но она не бросила зажимать кошмарную рану у ещё живого
молодого парня с торчащими во все стороны рёбрами.
— Отойди от него, Анижа, — процедил
он. — Он враг.
Она даже не повернулась, всё зажимала
рану. Он подошёл и наступил ему на голову. Она вздрогнула и
задрожала, подняла на него испуганные глаза.
— Зачем?.. — прошептала
она.
— Потому что он враг.
***
— Не гони так, парень! Мелкая за нами не поспевает, — окликнул
его запыхавшийся Дукан.
Кальдур остановился и посмотрел назад, едва повернув голову.
Анижа отстала от них метров на сто, торопилась, стиснув маленькие
кулачки на верхней части подола юбки, тяжёло дышала, спотыкалась в
ямах и неровностях поля и не поднимала глаз.
Розари тут же использовала передышку и расстелилась на клочке
едва пробившейся травы.
— Дай ей минутку. Не спеши, — бросил ему Дукан, положив руку на
плечо, и нашёл в себе смелость встретится с его взглядом. — Хочешь
поговорить об этом?
— О чём? — злобно выплюнул Кальдур. — О том, что я был дураком?
О том, что я всё проспал? О том, что я не уберёг единственного
человека, который принял меня и любит таким, какой я есть? О чем
поговорить?!
— Да, об этом самом, — спокойно кивнул Дукан и улыбнулся ему. —
Если бы ты мог поступить по-другому, ты бы поступил, но всё
сложилось именно таким образом. Кости брошены и уже приземлились. О
того, что ты будешь сверлить их взглядом, расклад не поменяется.
Тебе нужно лишь проглотить его, каким бы он не был горьким.
— Проглотить?! — рявкнул Кальдур.
— Тем более, что ты не виноват, — Дукан всё ещё улыбался. — Ты
ведь не хотел сделать ничего дурного. Ты не мог знать, как выпадут
кости.
Анижа уже была рядом и она всё так же не поднимала глаза,
держала их подальше от Кальдура. Не могла смотреть.
— Я мог…
— Что ты мог? Стоять и сторожить эту деревню до скончания веков?
А если бы туда монодон упал? Её должны были сжечь ещё в первый раз,
как за тобой пришли. Ты вообще не мог знать, что она всё ещё стоит
на своём месте и что твой дядя пожил ещё какое-то время... Как уж
вышло, парень. Жаль мне твоих близких, тебя жаль, людей жаль, но
это совсем не то, про что я сейчас должен думать. И ты тоже.