— Хватит, Чиж, — произнес молчавший до этого третий — брюнет. —
Скоро Лука выставит свой лоток. Можем не успеть.
Подельники не стали возражать и, пнув на прощанье скрюченное
тело, отправились прямиком по проулку. Только когда топот их шагов
стих, Юринай разогнулся и с шипением поднялся на ноги. Без матов и
ворчания, он, как мог, отряхнул одежду и торопливо отправился в
сторону фонтана. Солнце было уже высоко и он торопился. Прихрамывая
на одну ногу, он добрался до небольшого фонтана и отмыл лицо.
Заодно почистил старую и местами явно рваную одежду.
Через час паренек стоял у входа в небольшую конторку с табличкой
«Мастер математики Григсби».
***
— Математика, — задумчиво произнес мужчина с аккуратной и
ухоженной бородкой. — Иногда ситуацию может исправить только
математика.
Мужчина поднялся и подошел к молодому парню, лет шестнадцати на
вид. Тот сидел за столом и с безумной скоростью писал цифры, ведя
одному ему известные подсчеты.
Парень был словно сам не свой. Глаза горели, губы что-то
бормотали, а рука, словно шальная искра от костра в ночи, металась
по листку с писчей палочкой и дописывала огромное трехэтажное
уравнение, расставляя коэффициенты.
— Решил пойти через производные? — усмехнулся учитель. —
Ну-ну.
Он подошел к столу, стоявшему рядом и подхватил кусочек
копченого мяса и ломоть хлеба. Положив мясо на хлеб, он с
удовольствием его откусил и продолжая жевать подошел к окну.
— Мое видение математики никогда не было особо популярным. —
произнес он, рассматривая как на площади сквозь толпу продвигалась
делегация из дворян. Они не стесняются в применении магии, идут
словно ледокол, вышвыривая людей и лоточников. — Все потому, что
это очень трудный путь. Этот путь никто не любит и более того, его
далеко не все могут осилить. Но... ты читал мои записки? Те,
которые я тебе давал?
Учитель повернулся к парню. Тот поднял голову от своих расчетов
и стеклянными глазами уставился на собеседника.
— Семьдесят шесть. — прошептал он, и снова склонился над своими
расчетами. Парень погрузился в задачу с головой и реальность просто
выпала из его головы.
— Вот именно, — кивнул мужчина. — В этом и есть вся суть. Усилия
помноженные на время. Это и стало моей дорогой, моей аксиомой и
моим мировоззрением. Усилия, помноженные на время... В меня никто
не верил, меня никто не подбадривал, надо мной смеялись, а порой и
откровенно издевались. И где они теперь? И где я? Усилия,
помноженные на время...