Низенький человечек, с остроносыми
ботинками и клетчатым костюмом все не перестает виться вокруг
священника. За ними стайкой не отстает толпа из трех, волочащих
большой фотоаппарат на треноге и гору аппаратуры.
- Ну же, мсье! - приставала сильно
картавит и чересчур активно жестикулирует руками. - Всего одно фото
для газеты "Tames". Сенсация! Настоящий симерийский поп - символ
отсталой идеологии и архаизма!
Несчастный служитель Церкви что-то
шепчет в бороду, не иначе прося Господа дать терпение и не обращает
внимание. Иностранный репортер однако быстро теряет интерес, с
таким же энтузиазмом набрасываясь на еще один эксклюзив в лице
уличного продавца хлеба.
- Мсье, куда же вы! Пару слов для
интервью!
Двое прохожих в толпе все время
подозрительно вертятся и натягивают картузы на глаза.
- Да, - тянет Георгий, задумчиво
почесывая подбородок, - стоило нам только шаг за город ступить, а
тут такое.
- Думаю самое интересное еще впереди,
- вставляет Вячеслав.
Конспирация у двух переодетых в
штатское военных хромает, но благо на станции и так хватает
подозрительных чудаков. Гриша прислушивается к приближающимся
гудкам паровоза, косясь на приклеенную к столбу листовку.
На ярком плакате изображен
улыбающийся рабочий. Из-под ног разбегаются карикатурные человечки,
необычайно злобные, придерживающие слетающие цилиндры. За спиной
трудяги колосится рожь и дымят в небо трубы заводов - просто
идиллия.
- Смотри, - приятеля легонько толкает
в бок Слава, - что я говорил?
Паровоз приходит на станцию весь
облепленный народом, будто мухами разлитый мед. Едва он
останавливается, многочисленный и гомонящий люд спрыгивает с крыши
и перепрыгивает через окна, не дожидаясь очереди у дверей. Главное
ни одного ребенка или женщины не выходит из вагонов, все мужчины.
Наружности прибывшие самой отвратной.
- Это то, о чем я думаю? - указывает
Гриша в толпу. На некоторых до сих пор тельники с вертикальными
полосами.
- Каторжники, - сплевывает Славка и
оскаливается, - прибыло мясо для революции.
Образовывается давка, в некоторых
местах возмущенно вскрикивают женщины. Кто-то пытается
протестовать, но быстро умолкает. Простых зевак довольно быстро
оттесняют и станция наполняется пугающими людьми. Остающиеся в
стороне драгуны провожают сочувствующими взглядами тройку конного
патруля. Синие мундиры жандармерии выделяются среди мышиной массы
пришельцев опасным бельмом. Кажется горящий фитиль вот-вот дойдет
до пороха. Кавалеристы Швецова буквально носом чуют - еще чуть-чуть
и напряжение выльется наружу.