— Один недавно отбыл наказание. У другой- погашенная
судимость.
— Кто такие?
— Супруг убитой Алярьев, и её землячка Аграфена Резяпкина.
— С дамочкой всё более-менее ясно.- Роман Себастьянович делает
характерный жест, не нуждающийся в расшифровке.-А вот к сидельцу
следует присмотреться.-Майор отрывается от созерцания документов:-
А свидетелем по нашим делам кто-нибудь проходил?
-Лидия Сыропятова числилась заведующей музея хрусталя в тот
период, когда он подвергся ограблению.
— Какое это имеет отношение к нашему делу?
— Она является тем человеком, который обнаружил «неизвестного
ангела».
— Кого?
— Останки абортированного плода.
— А сама жертва?
— Если не считать связи с судимым Алярьевым, чиста, как
родник.
— И при этом состоятельная дамочка...-он задумчиво побарабанил
по столу, а затем произнёс: -" Тайна крупных состояний, возникших
неизвестно как, сокрыта в преступлении. Но оно забыто, потому что
чисто сделано" .- И в ответ на вопросительный взгляд коллеги
пояснил:-Это Бальзак сказал.
" А ему к лицу филологическое образование".
— Тальякагуа поднялся из-за стола и приблизился к окну.
-Опрос жителей — повторить. Вместе с участковым. Следует
выяснить, кого они вообще видели в тот день в Горбатом.
Тамара Аркадьевна в ответ лишь передёрнула плечами. " Словно
затвор перезарядила!"- сказал бы на это её законный супруг,
успевший распознавать в непроизвольном жесте крайнюю степень досады
и одновременно решимость действовать.
А что ей оставалось делать? Приказы в её ведомстве принято
исполнять. Даже если они отдаются от безысходности.
Вот и на этот раз в паре с молоденьким участковым Сашей она
прошла с обходом в надежде, что " кто-нибудь что-нибудь да
вспомнит". Но народ повторял уже известную информацию, при этом
приукрашивая её собственными догадками и соображениями. А
публикация в городской газете давала простор для фантазий всякого
рода. Дошло до того, что " горбачёвцы" напрямую задавали вопрос, а
правда ли говорят, что Алёне вспороли живот и засунули туда куклу?
«Тьфу на вас!»- говорила про себя Затопец, а у её напарника сурово
каменело мальчишеское лицо. А в доме цыганского барона, попав в
окружение молодых и не очень горластых обитательниц, он и вовсе
занял глухую оборону. Лично на Тамару Аркадьевну посещение их хором
впечатлило не столько кричащей роскошью, сколько этим бабьим
царством.