- Я могу помочь? – одновременно с ним спросил Ниари. Два похожих
голоса, твёрдый старый и дрожащий молодой, прозвучали почти в
унисон.
- У тебя без того работы хватит, мальчик, – усмехнулся эльф. –
Пусть в комнату поднимутся самый близкий мужчина и самая близкая
женщина для этих детей. Ещё может входить мой ученик и хозяин дома.
Остальным, пока я не закончу, нельзя. Никому. И не забудьте про
шоколад. Его понадобится... Приличное количество.
С этими словами Эран быстро взбежал по лестнице наверх.
По мере того, как маг говорил, брови пожилого военачальника
взлетали всё выше.
- Мальчик? – задумчиво пробормотал он, глядя в спину мага.
Мимолётное обращение сказало наблюдательному военачальнику куда
больше, чем большинству людей: Лишённый Судьбы считался взрослым с
момента потери своего Пути. Тот, кто звал Ниари так, либо не знал
вовсе о его проклятии… либо не считал его чем-то важным.
Ниари бросил на отца быстрый вопросительный взгляд. Получил
короткий кивок и, облегчённо улыбнувшись дрожащими губами, бросился
вслед за наставником. А Третий Страж, прежде чем последовать за
сыном, достал свой амулет связи. И лишь после того, как все нужные
приказы были отданы, двинулся на второй этаж.
***
Когда лестница закончилась, Ниари обогнал наставника и, открыв
ближайшую дверь, отступил в сторону.
Эран вошёл в указанную комнату, уложил детей на кровати на
небольшом, но в то же время заметном расстоянии друг от друга и
быстро принялся раздевать. Оглянувшийся на пороге на отца Ниари
бросил на него взволнованный взгляд и молча проскользнул в комнату
вслед за учителем, захлопывая за собой дверь.
- Их мать умерла, – через силу выдавил он, остановившись рядом с
племянниками. В голове мальчишка звучала такая мука, что казалось –
его режут заживо. – Самая близкая женщина – моя мама... Их
бабушка.
Он запнулся, с трудом перевёл дыхание. И почти взмолился, глядя
на племянников:
- Эран, она подойдёт?
- Подойдёт. Только быстро. Очень быстро. Если, конечно, она сама
на это пойдёт.
Вся одежда с детей снята и скомкана в один большой куль, сунутый
в руки мальчишке.
- Сжечь. Всё, в мусорной печке, что б и лоскутка не
осталось!
Тот кивнул и опрометью бросился из комнаты.
На пороге он чуть не столкнулся с молодым мужчиной, выглядящим
так, словно он лишь недавно выбрался из леса. В светлых волосах до
сих пор запутались листья и мелкая древесная труха, а рукав
воинской куртки был разодран чем-то не слишком острым. На его руку
тяжело опиралась уже знакомая Эрану пожилая женщина.