– Вашим же ратям, Клоч, Аржанин, Беримир и Олекс надлежит
активно противодействовать ратям Малка и Мечеслава, используя при
этом тупые стрелы, маневры и перестроения. При этом ратьеры Злыдаря
будут непрерывно атаковать наскоками ваши войска.
Присутствующие задумались над поставленными задачами, потирая
кто лоб, кто руки. В установившейся тишине я спокойно, позёвывая,
закончил:
– Жду вас завтра с утра, товарищи воеводы, с полностью
разработанными планами ваших действий. И помните о главном нашем
противнике! Пока мы с вами здесь "играемся", Шейбани–хан,
командующий северным крылом монгольских войск, уже обрушился на
Булгарию. Это информация пришла от доверенных купцов. Спасибо всем
за внимание, вы всё слышали, все свободны!
Командный состав нестройным ручейком быстро «вытек» из моей
палатки. За её пологом слышалось лишь удаляющееся чавканье
множества ног, да неразборчивые отзвуки переговаривающихся мужских
охрипших голосов, видимо сказываются ежедневные разговоры на
повышенных тонах с подчинёнными.
– Дежурный!
– Здесь, государь! – у входа в палатку "материализовался" один
из телохранителей.
– Позови ко мне картографов и командный состав конной
разведки.
Я услышал, как дежурный передал мои слова кому–то из вестовых.
Картографам следовало "вставить фитиль", план местности эти деятели
"нацарапали как курица лапой". Стало уже традицией, что картографы
свои промахи сваливали на конные разведотряды ратьеров,
доставлявшие им неверные сведения, а ратьеры, как нетрудно
догадаться, кивали на картографов, которые неверно истолковывали и
неправильно трактовали доставленные им исключительно точные
сведения.
Вот так вот примерно, изо дня в день, в каждодневных трудах и
заботах, посвящённых слаживанию войск, прошёл целый месяц. Особое
внимание уделялось построению войск в полковые, ратные и корпусные
каре, с целью противодействия коннице противника. Этот приём
отрабатывался, в том числе, в дальнем прицеле на монголов, уже
начавших "потихоньку" резвиться у русских границ. И если мне не
изменяла память, у нас в запасе, до монгольского вторжения, был ещё
целый год. И этот срок надо было использовать на "полную катушку",
устранив на северо–западе все потенциальные угрозы.
Только к началу первой декады ноября полки и их командиры смогли
более менее притереться друг к другу, а в начавшемся вскоре походе
ещё более закрепить достигнутый успех.