Ну как пустой? Погранцы конечно
молодцы, цинки с патронами и гранатами успели вытащить практически
все, да и оружейная пирамида опустела – за исключением одиноко
стоящей в ней самозарядки.
Моей самозарядки.
СВТ-40 – самозарядная винтовка
конструкции Токарева образца 1940 года. Масса в снаряженном
состоянии более 4 килограмм, скорострельность 20-25 выстрелов в
минуту, отъемный магазин рассчитан на 10 патронов.
С каким же восторгом я взял первую в
своей жизни самозарядку – и первое оружие в этой игре! Ладная, с
удобным прикладом, пахнущая металлом, деревом, смазкой… Сразу
почувствовалось, что это технологичное, совершенное оружие для
своего времени.
Очередной толчок (зараза, как будто
землетрясение!) отвлек меня от любования самозарядкой, а
прозвучавший гораздо ближе взрыв подстегнул собираться быстрее.
Нацепив на поясной ремень штык-нож – и ведь как не умудрился-то
выронить во время полета? – цепляю на него же два уставных подсумка
с неснаряженными магазинами, по две штуки в каждом. Осмотревшись,
замечаю пустой гранатный подсумок и доверху набиваю его патронами
из единственного стоящего здесь же вскрытого цинка.
Все действия выполняются на автомате
– необходимая информация о том, что и как нужно делать,
своевременно всплывает в голове. Единственное что, очень сильно
мешает волнение и излишняя суетливость. Чувствую, как дрожат
собственные пальцы… Покинув, наконец, оружейку, вижу что за
пулеметчиком уже вернулся его напарник – второй номер, Астахов
Мишка – и вместе они подхватили ящик с патронами. Нежельский
накинул на плечо ремень пулемета, Астахов тащит собственную
самозарядку и брезентовую сумку с дисками. Посмотрев на
красноармейцев, бегом – уже бегом, быстро же я восстанавливаюсь
однако! – возвращаюсь в оружейку и, подхватив вскрытый цинк, снова
покидаю казарму.
Какой-то противный свист – будто бы
похожий на комариный – и цепочка разрывов минометных мин ложится
правее, метрах в тридцати. Пулеметчики сразу падают на землю и уже
ползком продолжают двигаться в сторону ближайшего к казарме окопа
полного профиля. Следую их примеру и я – а свист, между тем,
становится короче. Еще не совсем понимая, что это значит, я начинаю
ползти гораздо активнее... А потом мины накрывают нас на открытой
площадке.
Не знаю, каким чудом я сумел
удержаться от того, чтобы не вскочить и не побежать – как раз под
бьющие во все стороны осколки. В голове только и билось: «лежать»,
«лежать», «ЛЕЖАТЬ» – и я лежал, изо всех сил старался лежать, не
вскочить, не побежать – хотя до спасительных окопов вроде бы всего
ничего, один короткий рывок… Цинк перевернулся, из него на сочную
зеленую траву вывалились патроны – но сейчас мне совсем не до
них.